Святитель Игнатий Брянчанинов (+ 1867):
«Взять крест свой — значит великодушно переносить те насмешки и поношения, которыми мир осыпает последователя Христова, те скорби и гонения, которыми грехолюбивый и слепотствующий мир преследует последователя Христова…
Взять крест свой — значит добльственно претерпевать тяжкий невидимый труд, невидимое томление, мученичество ради Евангелия, при борьбе с собственными страстями, с живущим внутри нас грехом, с духами злобы, которые с яростью восстанут против нас и с ожесточением воспротивятся нам, когда мы вознамеримся свергнуть с себя иго греха и подчиниться игу Христову…
Взять крест свой — значит с покорностью и смирением подчиниться тем временным скорбям и бедствиям, которые благоугодно Божественному Промыслу попустить нам в очищение наших согрешений, крест служит человеку лестницей от земли на небо…
Взять крест свой — значит добровольно и с усердием подчиниться лишениям и подвигам, которыми обуздываются…стремления нашей плоти…
Что значит взять крест и взять крест именно свой? Это значит, что каждый христианин должен терпеливо переносить именно те оскорбления и те гонения от мира, которые его постигают, а не
Это значит — довольствоваться именно теми телесными подвигами, которые соответственны нашим телесным силам, в которых именно нуждается наша плоть для содержания ее в порядке, а отнюдь не стремиться, увлекаясь тщеславным усердием, по выражению святого Иоанна Лествичника, к усиленному посту, к усиленному бдению, и прочему безмерию в подвигах, разрушающему телесное здоровье и направляющему дух к самомнению и самообольщению…»
Святитель Игнатий Брянчанинов. Аскетическая проповедь. Т. 4. СПб.: Репринт, 1905. С. 92–94.
Священномученик Фаддей (Успенский)
(+ 1937):
«Днесь пророческое исполнися слово: се бо поклоняемся на место, идеже стоясте нозе Твои, Господи; и древа спасения вкусивше, греховных страстей свободу улучихом» (Cамогласен на утрене
«Дабы наше поклонение Кресту было достойным Пострадавшего на нем Господа, этой церковной песнью напоминается нам, между прочим, что ныне мы видим исполнение того, чего древний Израиль видел лишь образы. Древний Израиль во время странствования по пустыне неоднократно видел спасительные образы Креста, чрез которые поддерживались в нем духовные силы для дальнейшего странствования. Так, когда однажды он возроптал на недостаток воды в пустыне, Бог повелел вложить древо в воды Мерры, и горькие воды сделались приятными. В другой раз, когда Израиля побеждали враги, Моисей молитвенно воздел руки и, из самого себя устрояя образ Креста, давал чрез этот образ Израилю побеждать Амалика. Еще, когда однажды народ малодушествовал, говоря Моисею: „Зачем вы вывели нас из Египта, в эту пустыню, в которой нет ни хлеба, ни воды?“ Бог за неверие Израиля послал на него ядовитых змей; когда же Израиль обратился к Богу, Он повелел Моисею вознести змия в пустыне во образ Христа, имевшего быть некогда распятым на древе Крестном; и взиравшие с верой исцелялись.
Будем, братие, внимательны к сим образам, дабы не случилось с нами то же, что случилось с Израилем древним. Это странствование Израиля по пустыне, во время которого он испытывал немало скорбей, служит образом нашего последования Христу. Ибо и тогда Христос путеводил Израиля, так как в столпе облачном и огненном шествовал Ангел Иеговы, Божественный Посланник, то есть Христос, имевший впоследствии явиться на землю. Мы не видим пред собой столпа облачного или огненного, в котором Ангел Господень видимо являл бы Свое присутствие, но и ныне для верующих во Христа Он является постоянным невидимым Путеводителем и Наставником. Ибо для духовного взора веры на жизненном пути, как бы он ни был труден, нет ничего случайного, но во всем видна путеводящая и воспитывающая Рука Промысла Божия, тот крест, который мы должны взять, чтобы следовать за Христом. Как Бог испытывал Израиля в пустыне, так должны быть испытываемы и мы. Ибо как могли бы мы следовать за Христом, не взяв Креста Его? Если бы не было в жизни нашей ничего скорбного, если бы все желания наши исполнялись, то могли ли бы мы освободиться от страстей, лишающих нас духовной свободы и отдающих в плен духовным врагам? Только когда у нас отнимаются предметы пристрастий и таким образом устрояется крест жизни, мы можем достигнуть духовной свободы. И как только молитвенно распростертые во образ Креста руки Моисея помогли Израилю победить Амалика, так и нас только подвиг внутреннего самораспятия, соединенный с усиленной молитвой, очищает от греховных страстей.
Впрочем, не эту лишь скорбную сторону имеет в себе несение Креста Христова, но и радостную. Ибо если древо, служившее образом Креста, усладило некогда воды Мерры, то тем более горечь страстей чрез Крест Христов может претвориться в радость чистой духовной жизни. И если взирающие с верою на повешенного змея получали исцеление, не тем ли более исцелятся болезни нашего сердца, когда с верой и любовью взираем на Распятого на Кресте, претерпевшего ради нас болезни смертные и вместившего в душе Своей все наши скорби?
Но, обращая внимание на эту радостную сторону в несении креста, не забудем, братие, и того предостережения, которое было направлено к древнему Израилю: „Днесь, аще глас Его услышите, не ожесточите сердец ваших, яко… во дни испытания в пустыне“ (Евр. 3:7–8). Когда услышим глас призывающей нас благодати Христовой в сердце, производящей в нем добрые движения, не ожесточим сердец наших! Не будем роптать, как роптали они, хотя бы и трудно было иногда нам идти по жизненному пути, последуя Христу! Но, имея Первосвященника Христа, могущего сострадать нам в немощах наших, с дерзновением да приступаем к Нему, и мы всегда получим милость и благодать во благовременную помощь! (Евр. 4:14–16). Аминь».
Уфимские Епархиальные Ведомости, 1902. № 7. С. 432–434.
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл:
«Крест Христов износится на середину храма для тoгo, чтобы каждый из нас, подойдя к этому Кресту, осознал, что на нем пострадал Невинный. Иисус Христос постиг всю глубину страданий, с Eгo крестными муками никакие человеческие муки и скорби не могут сравниться. Поэтому никогда и ни при каких обстоятельствах мы не должны роптать на Бога, ибо жертвой Сына Cвоегo Он закрывает всякие ропщущие уста. Для нас Бог — это не громовержец, как для древних язычников, не всемогущий царь, как в других религиях. Для нас Бог — это Сын Божий и Сын Человеческий, пострадавший от человеческой неправды и искупивший всю бездну наших гpexoв. Дай Бог, чтобы прохождение поприща Великого поста помогло нам ясно осознать смысл Креста Христова и укрепиться в доверии к Богу. И если Господь попускает нам скорби, если приходится страдать, то мы должны помнить, что нет человеческой жизни без креста».
Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Тайна покаяния. Великопостные проповеди. 2001–2011. М.: Издательство Московской Патриархии, 2012. С. 388–389.
