Ответы на письма читателей

Можно ли по необходимости сокращать молитвенное правило (утреннее и вечернее)? Обязательно ли постоянно вычитывать Псалтирь?

Димитрий

Отвечает клирик Преображенской церкви г. Балашихи протоиерей Александр Бутрин: Для того чтобы ответить на Ваши вопросы, нужно рассмотреть, чем является молитва для христианина. Это, конечно же, не некая повинность, не некая обязательная тяжелая вещь, не штанга, которую человек должен тягать ежедневно. Молитва — не самоистязание, которое хочется сократить или отложить вовсе. Молитва — беседа с Отцом Небесным. Вы же знаете, что с Отцом Небесным можно общаться: Он слышит нас и отвечает. Молитва — это радость духовная, одно из мощнейших средств для совершенствования нашей души, того совершенствования, которое заповедал своим ученикам Господь.

Теперь о том, что за молитвы мы находим в молитвослове, обозначенные как «утренние» и «на сон грядущий». Это те молитвы, которые Святая Церковь предлагает всем нам в качестве образца молитвы. Можно такой образ привести: человек отправляется в дальнюю дорогу, он знает пункт назначения, но двигаться придется по заснеженной пустыне в страшный буран. Дороги уже не видно, и если бы не вешки — специально устроенные хорошими людьми столбики,-то путник сбился бы в пути и замерз. Вот такими вешками на нашем пути к Богу и являются молитвы, которые когда-то составили святые отцы и которые взяты Церковью за образцы правильной молитвы.

К нашему общению с Творцом нельзя относиться формально. Нельзя воспринимать молитву как некую взятку Богу, как некое одолжение Ему. Отцу нашему Небесному, Отцу, любящему нас, нужна именно наша детская беседа с Ним. Мы можем рассказывать откровенно нашему Создателю все, что волнует нашу душу, все, что у нас не получается, все, с чем мы не справляемся, что хотим исправить. После изложения своих несовершенств мы просим у всемогущего Отца помощи для решения личных духовных проблем.

А теперь ответьте себе: можно ли сокращать такой разговор или чем-то заменять его? Когда мы осознаем необходимость постоянного общения с Богом, когда ощутим пользу от такого общения, то и вопросов таких у нас возникать не будет. Тогда поймём апостольское: всегда радуйтесь, непрестанно молитесь (1 Фес. 5:16–17). А чтение Псалтири, кроме мистического процесса приобретения Божественной мудрости, способствует нашему духовному укреплению. Это тоже — не повинность. Иначе такие упражнения становятся бессмысленными.

Иногда бывает полезно, когда мы уже хорошо выучили слова ежедневного, утреннего или вечернего, правила, отложить книгу в сторону и то время, которое обычно уходит на прочтение этих молитв, посвятить беседе с Богом, используя свои слова. А с другой стороны, надо понимать, что если мы старательно вычитали все правило, помолились, а затем, выйдя из дома, сразу же с кем-то повздорили, то, значит, пользы нам наше «стояние на молитве» не принесло.

Псалтырь, несомненно, боговдохновенная книга. Но почему в ней так много проклятий другим людям, пусть даже и грешным? И к кому эти проклятия относятся ныне?

Отвечает настоятель храма вмч. Пантелеимона города Дубна протоиерей Александр Любимов: Псалтырь — это книга о судьбах мира, созерцаемого в ней от его сотворения до Страшного Суда. Она описывает падший мир таким, какой он есть, но одновременно как бы приоткрывает перед нами тайну Божественного Суда над родом человеческим — благословение одних и проклятие других. Человек обычно видит только одну сторону внешних событий и поэтому часто недоумевает и смущается сердцем, когда видит, например, процветание людей лживых и беспринципных. Но псалом открывает нам их жизнь в глазах Божиих: это пыль, которую поднимает ветер с лица земли (Пс. 1:4).

Одновременно многие стихи псалмов являются пророчеством о Христе и евангельских событиях, предсказанных с удивительной точностью. Сравните, например, слова Евангелия от Иоанна о стражниках, деливших одежду Распятого, (Ин. 19:24) и 19 строку 21 псалма. Проклятия 108 псалма являются пророчеством о предательстве Иуды (Деян. 1:20).

Но самым полезным, может быть, для нас является некое внутреннее свойство псалмов: при описании внешних событий они одновременно рассказывают нам о нашей внутренней духовной жизни. Вся трагическая борьба с врагами, описанная в Псалтыри, — это еще и описание борьбы с грехом в нашем сердце. Например, в 136 псалме («На реках Вавилонских») мы читаем ужасные слова: «Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень». Однако духовный смысл этих слов подразумевает совсем не ненависть к внешним врагам, а ненависть к греху, который воюет с нашим сердцем. С этой точки зрения младенцы — это первые помыслы о грехе. «Кто сии помыслы побеждает и сокрушает о камень веры (который есть Христос. См.: 1 Пет. 2:6), и таким образом их истребляет — тот блажен», — читаем мы в толковании Псалтыри.

Нельзя сказать, чтобы Псалтырь проклинала именно грешных людей, ибо сама эта книга свидетельствует о том, что грешны все люди: все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного (Пс. 13:3). Сам Давид, автор Псалтири, впал в тяжкий грех, но искренне раскаялся, — и его псалмы до сих пор являются образцом покаяния для тех, кто действительно ищет Бога (Пс. 50). Проклинает же Псалтирь не тех, кто согрешил, но кается в своих грехах. Она проклинает тех, кто отвернулся от Бога и зло в сердце своем выдает за добро, уподобляясь тем самым диаволу. Псалтырь проклинает диавола, отца лжи и человекоубийцу от начала (Ин. 8:44), и людей, которые стали его орудиями. В этом удивительное единство Ветхого и Нового Заветов. Евангелие повествует нам, что Сам Христос с любовью прощал кающихся грешников, но гнев его был обращен на фарисеев, то есть на тех, кто свою ложь и лицемерие пытался выставить в качестве добродетели.

Да поможет и Вам Господь читать богодухновенные строки Псалтыри и всегда получать от этого чтения духовную пользу.

Я, к сожалению, не очень пунктуальна. По-человечески понятно, что неприятно, когда кто-то опаздывает. А как с духовной точки зрения? Грешно ли опаздывать?

Отвечает протоиерей Константин Островский: Бывает, Господь человеку попускает какую-то немощь — один болтлив, другой раздражителен, третий всегда опаздывает. Грех ли опаздывать? Это определяется не формально, а сердечным расположением человека. Если он помышляет: «А ничего, подождут»,-то это, конечно, грех — пренебрежение ближним. Если обижается, когда его наказывают за опоздание, — тоже грех. Если всячески старается никого не огорчить, но по внешним причинам или по особому попущению Божиему опаздывает, при этом укоряя себя и благодушно претерпевая все неприятные последствия,-то не грех. Пусть каждый сам судит. Иногда даже наша немощь может послужить нам ко спасению.

Мы должны быть по возможности снисходительнее друг к другу, причем как к тем, кто опаздывает, так и к тем, кто нас ждет. Плохо, если люди из-за нас нервничают и переживают. То, что ты смутил братьев и сестер, — предмет для покаяния. Но если ты, наоборот, человек, от природы склонный к порядку, организованный — ты должен понимать, что это твое личное качество, и не осуждать людей беспорядочных — люди все разные.

Если ты начальник и подчиненные у тебя опаздывают, нужно выбрать рациональную линию поведения. С чем-то смириться, за что-то наказать. Важно избежать морализма. Человека нужно наказывать не за грех (это дело Божие), а за проступок. Опоздал — расплатись. Если я, как начальник, считаю, что можно и нужно сделать снисхождение, — это мое дело.

Поддается ли несобранность исправлению? Если человек осознает важность организованности (духовную — любовь к ближним, душевную — поддержание добрых отношений, деловую — помогает в работе), то будет стараться. Если же он себя постоянно оправдывает или пребывает в иллюзии относительно себя — ничего, что я опаздываю, в конце концов, я все успеваю сделать, — вряд ли что-то изменится. Вообще же дисциплина с духовной точки зрения — это смирение перед Богом установленным порядком.

Конечно, когда человек опаздывает, иногда причиной этому бывают обстоятельства, и с непредвиденными обстоятельствами приходится смиряться. Но иногда можно их предупредить. Например, мне до Епархиального управления ехать 45 минут. Если предстоит встреча с митрополитом, я выезжаю за 3 часа, приезжаю обычно за 2 (из-за пробок). Если вдруг будет 4-часовая пробка, это форс-мажорные обстоятельства. А если я выеду за час, то опоздание — моя вина, потому что пробки в Москве не редкость. Мне кажется, выходить всегда впритык, надеясь, что авось проскочу, — это дурная привычка. В этом есть и элемент неправильного упования на Бога — конечно, все в руках Божиих, и когда Богу угодно, то и пятичасовую поездку можно совершить за полчаса — но очень неправильно на это рассчитывать всегда.

Если же стараться нелицемерно, с сокрушенным сердцем каяться и добродушно терпеть последствия, тогда и многие дурные привычки нередко исчезают.