Спасо-Бородинский монастырь: история и современность

НА ПОЛЕ РУССКОЙ СЛАВЫ

Среди бесчисленных, разбросанных по необъятным просторам Русской земли православных святынь особое место занимает Спасо-Бородинский женский монастырь. Основанный в 1839 г., он стал не только первым в России памятником героям Бородинской битвы, но и единственным в своем роде церковно-историческим воинским мемориалом, воздвигнутым на месте одного из величайших сражений мировой истории.

Это место, еще никому неизвестное два века тому назад, затерянное в бескрайних просторах России, лишь странными названиями своих речушек: Колочь, Стонец, Война, Огник как бы пророчески возвещавшее, что здесь произойдет страшный, смертный бой, было в судьбоносный для отечественной истории момент выбрано главнокомандующим Русской армии генералом-фельдмаршалом, светлейшим князем Михаилом Илларионовичем Кутузовым для решающей битвы. Накануне великого сражения по войскам пронесли Смоленскую икону Божией Матери. Возложив всё упование на помощь Божию и на заступничество Пресвятой Богородицы, в глубокой тишине русские люди готовились стоять насмерть. И выстояли.

Минуют века, уходят в прошлое целые эпохи и поколения, но не стирается из сознания народного светлая память о павших в боях за честь и свободу нашего Отечества доблестных русских солдатах и офицерах, положивших здесь, на поле Бородинском, по слову Спасителя, души свои за друзей своих, свершивших великие подвиги ради своей страны и потомков. Наша Церковь свято чтит и молитвенно поминает тех, кто стоял тогда до конца и подарил нам жизнь — каждый день возносятся в Спасо-Бородинской обители молитвы о упокоении павших воинов, каждый день протяжно разносится над полем русской славы колокольный звон.

ИГУМЕНИЯ МАРИЯ (ТУЧКОВА) — ЖИЗНЬ КАК ПОДВИГ

«Матушка Мария молитвенно пребывает с нами», — часто говорят настоятельница — игумения Серафима (Исаева) и насельницы обители. Память о первой матушке игумении продолжает жить и в наши дни. Оказываясь под сенью монастырской благодати поневоле начинаешь испытывать благоговейное чувство глубокого уважения и духовного трепета перед исполненной веры и любви жизнью и подвижничеством игумении Марии.

Маргарита Михайловна Тучкова (в девичестве — Нарышкина, 1781–1852) происходила из знатной семьи. Будучи несчастна в первом, неудачном браке, в 21 год она промыслительно встретила молодого, красивого и достойного человека — полковника Александра Алексеевича Тучкова (1777–1812), также из старинного дворянского семейства, потомственного военного и блестящего офицера. Несмотря на то, что по законам своего времени они далеко не сразу смогли узаконить свои отношения, между ними всегда жила чистая христианская любовь. В 1811 г. у них родился сын Николай (или, как они его ласково называли, Николенька). Казалось бы, все благоволило молодым, и их ожидала долгая и счастливая супружеская жизнь.

«Но Господь судил иначе, — рассказывает насельница обители, ответственная за встречу гостей, социальное служение и проведение экскурсий инокиня Елена (Лепехина), — еще в своей мирской жизни Маргарита Михайловна получала некоторые чудесные знамения свыше, которые впоследствии действительно произошли на ее земном пути».

Господь промыслительно указал Маргарите Михайловне и ее грядущую связь с Бородинским полем. «Я была вполне счастлива с мужем — писала она, — когда однажды мне приснилось, за год до моей горькой потери, будто отец мой приносит ко мне в спальню одного моего младенца и говорит: „Вот все, что тебе осталось!“ и в то же время мне послышался тайный голос: „участь твоя решится в Бородине!“ Проснувшись в большом волнении, я рассказала мужу то, что виделось мне во сне, и он приписал это игре пылкого воображения… мы напрасно искали Бородино в окрестностях нашего полка, который тогда был расположен недалеко от западной границы. Кому могла придти мысль искать Бородино близ Москвы?»… Вещий сон исполнился в точности 1 сентября 1812 г., когда ее брат Кирилл Михайлович Нарышкин, состоявший адьютантом при генерале Барклае-де-Толли, привез известие о смерти генерала Тучкова.

— Можно лишь преклоняться перед мужеством молодой женщины, потерявшей любимого мужа, оставшейся вдовой с ребенком на руках, но не дрогнувшей и не упавшей духом, — говорит инокиня Елена, — всего через несколько недель после великой битвы она отправилась на Бородинское поле и мужественно искала среди бесчисленного числа убитых тело своего погибшего мужа. Но все поиски оказались тщетными.

Через несколько лет М. М. Тучкова решила построить на месте гибели мужа поминальную часовню, намереваясь посвятить ее Нерукотворному Образу Спасителя — полковой иконе Ревельского полка, которым до последнего дня своего командовал генерал Тучков. Ее инициативу поддержал сам император Александр Павлович, лично пожаловавший на строительство храм 10 тысяч рублей. В 1820 г. церковь была торжественно освящена архиепископом Московским Августином (Виноградским).

Однако горькая чаша вдовы генерала Тучкова еще не была испита до дна. В 1826 г. в возрасте 15 лет неожиданно и скоропостижно умирает ее единственный сын Николенька, после чего уже ничто не связывало Маргариту Михайловну с радостями мирской жизни. Похоронив сына в склепе под Спасским храмом, она выстраивает неподалеку деревянный домик-сторожку, в котором и поселяется окончательно.

Побывали мы и в доме-музее игумении Марии.

— Первоначально домик был выстроен в период между 1823 и 1826 гг., — рассказывает сотрудник музея, смотритель домика Елена Сергеевна Захарова. — Здесь М. М. Тучкова, будущая игумения Мария, постоянно жила после смерти своего сына до открытия монастыря. Увы, в исконном своем виде он не сохранился. Пережил революцию, но во время Великой Отечественной войны, в 1942 г., был до основания сожжен немецко-фашистскими захватчиками. Почти все, что сегодня можно здесь видеть, было восстановлено нашим музеем в 1994 г.

Здесь представлены дневники, письма, распоряжения, мебель и некоторые другие личные вещи игумении Марии. К сожалению, почти все из представленных сейчас вещей являются копиями, искусно воссозданными лишь в недавнем прошлом.

СВЯТИТЕЛЬ ФИЛАРЕТ МОСКОВСКИЙ И НАЧАЛО СПАСО-БОРОДИНСКОГО МОНАСТЫРЯ

Постепенно вокруг М. М. Тучковой начали собираться многие вдовы погибших в страшном 1812 г. воинов, эти женщины так же искали покоя, тишины и молитвы. В 1833 г. было учреждено Спасо-Бородинское богоугодное общежитие. В декабре 1837 г. Святейшим Синодом был подписан доклад митрополита Московского, святителя Филарета (Дроздова) о преобразовании Бородинского общежития в штатный монастырь, 1 января 1838 г. доклад Святейшего Синода был утвержден императором. Так и возникла идея заложить в этом памятном месте женский общежительный монастырь. В этой связи необходимо отметить ту важную роль, которую сыграл в деле основания Спасо-Бородинской обители духовный наставник будущей матушки святитель Филарет.

— Святитель Филарет стоял у истоков нашей обители, — рассказывает игумения Серафима, — именно от него монастырь принял свои общежительные правила и в течение долгого времени пользовался его руководством. Каждой сестре вменялось в обязанность ежедневное поминовение вождей и воинов, на поле Бородинском живот свой положивших.

Благодаря высоким душевным качествам и благородству игумении Марии, в монастыре царила атмосфера нелицемерной любви, взаимопомощи, согласия, мира.

Кроме Спасского храма игуменией Марией была построена церковь во имя праведного Филарета Милостивого и 23 июля 1839 г. была освящена митрополитом Филаретом. Также была построена трехъярусная колокольня, келейные корпуса, возведена кирпичная монастырская ограда с четырьмя угловыми башнями и воротами. Тогда же было начато и возведение главного, Владимирского собора, но матушке Марии не суждено было дожить до его освящения в 1859 г.

Спасо-Бородинская обитель была известна на всю Россию не только высокой духовной жизнью своих насельниц, но и замечательной благотворительной и просветительской деятельностью. Монастырь в меру своих возможностей помогал крестьянам соседних селений. Здесь были библиотека, церковно-приходская школа для детей крестьян, богадельня, пункт медицинской помощи. В начале XX в. в обители подвизалось около 300 насельниц.

«Наконец, Спасо-Бородинская обитель всегда находилась под особым попечением царственного дома — Российские самодержцы никогда не оставляли монастырь своим вниманием, регулярно совершали сюда визиты и, конечно, жертвовали немалые средства, — рассказывает, показывая нам старинные архивные фотографии, инокиня Елена. — Но самым значительным событием царской эпохи в истории монастыря стало, конечно, торжественное всероссийское празднование в 1912 г. 100-летия победы в Отечественной войне и юбилейной годовщины Бородинской битвы. В те памятные дни обитель посетил последний русский монарх, император Николай II со всей семьей».

Вглядываясь в эти старые и почти нетронутые, к счастью, временем снимки, смотря на удивительные чистые и светлые лица этих людей, наших предков, живших еще так недавно, мы испытали чувство невыразимой духовной радости и… вместе с тем глубокой печали. Весь цвет России собрался тогда на Бородинском поле, чтобы воздать павшим героям вечную славу… Однако вскоре времена сменились, и той России, которая сохранилась в этих альбомных фотографиях, не стало. Устанавливалась новая, безбожная власть. Новая жизнь безжалостно диктовала свои правила. Не минула сия горькая чаша и Спасо-Бородинский монастырь.

ЗА ГОЛГОФОЙ СЛЕДУЕТ ВОСКРЕСЕНИЕ

После революции положение Спасо-Бородинского монастыря с каждым годом все ухудшалось, хотя он и продолжал еще некоторое время действовать (в официальных документах его именовали «сельхозартелью»). Монахинь постепенно вытесняли из монастырских зданий, а в 1929 г. обитель окончательно закрыли (тогда же произошел первый сильный пожар, нанесший архитектурному ансамблю колоссальный ущерб), и вплоть до начала Великой Отечественной войны монастырские помещения использовались под школу и общежитие. В годы последней войны Бородинской земле вновь суждено было стать полем битвы.

В годы Великой Отечественной войны с 10 августа по 9 октября 1941 г. в одном из зданий бывшего монастыря размещался Сибирский Томский госпиталь «ППГ-670».

После победы здесь на долгие годы расположилась машинно-тракторная станция, что, конечно, также существенно повлияло на общее состояние и без того сильно подточенных временем, нещадной эксплуатацией, пожарами и бомбежками монастырских строений. Тем не менее, по словам матушки Серафимы, назначенной на должность настоятельницы монастыря после его возвращения Церкви в 1992 г., обитель не производила такого удручающего впечатления, как многие другие подмосковные святыни:

-Да, наша обитель претерпела поругание. Владимирский собор стоял тогда в запустении, с него были сняты кресты, отсутствовал иконостас, но он не был снесен до основания. Убранство храмов было полностью уничтожено.

Лишь в 1974 г. «монастырский комплекс», находившийся в плачевном состоянии, был передан Государственному Бородинскому военно-историческому музею-заповеднику, который сразу же начал проводить здесь восстановительные работы. Реставрация стен и зданий и приспособление их под музейные нужды продолжались вплоть до 1990-х гг.

Первая Божественная литургия после 63-летнего перерыва была совершена в новоосвященном Владимирском соборе 16 августа 1992 г. Управляющим Московской епархией митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием. За этим праздничным богослужением насельница Свято-Троицкого Ново-Голутвина монастыря монахиня Серафима (Исаева) была возведена Его Высокопреосвященством в сан игумении и вступила в должность настоятельницы Спасо-Бородинской обители.

В стенах славной обители вновь затеплился огонек иноческой жизни.

В СЛУЖБЕ БОГУ И ЦЕРКВИ ПРОЯВЛЯЕТСЯ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ПОКОЛЕНИЙ

В страшную годину революции, гражданской войны и красного террора Русская Церковь приняла на себя тяжелейший удар гонений, обернувшихся миллионными репрессиями, сотрясшими до основания всю Россию. Храмы Божии и монастыри массово осквернялись и закрывались, священнослужители и монашествующие гибли, страдали в лагерях и ссылках. Ответом на эти страшные гонения стал подвиг Собора новомучеников и исповедников Российских, положивших свои жизни ради сохранения православной веры.

В ту печальную пору в Спасо-Бородинской обители, накануне ее закрытия и опустения, подвизалась престарелая старица схимонахиня Рахиль (Мария Михайловна Короткова, 1833–1928). В 1915 г. она удостоилась принятия великой схимы, и вскоре бывшая в ту пору настоятельницей игумения Ангелина благословила ее на подвиг старчества.

— В ту пору она была уже 90-летней старицей, — рассказывает инокиня Елена, — но неустанно и самоотверженно помогала она день за днем всем приходящим к ней за советом и утешением. С утра до позднего вечера у дверей ее маленькой кельи толпился народ. И никто не оставался забытым и неутешенным, всем она помогала, своей молитвой исцеляла и духовные, и телесные недуги.

Схимонахиня Рахиль начала почитаться в народе как святая вскоре после своей кончины в 1928 г., и по горячим молитвам к ней продолжали совершаться чудесные исцеления. Вскоре после возрождения Спасо-Бородинской обители встал на повестку дня и вопрос о прославлении старицы Рахили в лике святых. Это знаменательное событие свершилось в 1996 г. В это же время близ монастырской стены была построена и часовенка, освященная в ее честь, в которой покоятся под спудом ее святые мощи. Преподобная Рахиль Бородинская по сей день незримо пребывает с сестрами обители и молитвенно укрепляет их в своем служении.

Говоря о преподобной Рахили, нельзя не сказать и об инокине Мелании (Барановой, 1905–1992), младшей современнице и духовной сестре святой подвижницы. Монахиня Мелания была одной из последних насельниц Спасо-Бородинской обители, прошедших сквозь тяжелейшие испытания революционной катастрофы и вместе с последней игуменией, матушкой Лидией (Сахаровой) и остальными сестрами вынужденно покинувших закрытый монастырь. Но ее служение на этом не окончилось.

— Незадолго до закрытия нашей обители старица Рахиль напутствовала инокиню Меланию на жертвенное служение Богу и людям в миру, — продолжает сестра Елена, — она сказала, что придет время, и посреди колючего шиповника прорастет ягодка-малина. Так и случилось: инокиня Мелания жила и словно огонек светилась посреди пустыни мрака и безбожия. Во время Великой Отечественной войны она работала медсестрой, ухаживала за ранеными и делилась со всеми нуждающимися всем, что имела, вплоть до последнего куска хлеба, хотя и сама жила только на одном голодном пайке! И после войны она не оставляла дел милосердия, работала в Морозовской инфекционной больнице и помогала по мере своих сил бедным и больным. Много десятилетий спустя, в 1992 г., на самом закате ее земной жизни, Господь сподобил ее воочию узреть уже новых насельниц вновь возрожденной обители… Она словно связала собой, своей праведной жизнью, две эпохи в истории нашей обители.

А еще одна нынешняя обитательница монастыря, сестра Ирина (Брилинг) является не только духовной, но и в буквальном смысле этого слова потомственной насельницей Спасо-Бородинской обители! Здесь, в этих древних стенах, некогда подвизалась ее прабабушка, схимонахиня Сосипатра! Об этой семейной истории сестра Ирина узнала еще в детстве.

— Дома у нас всегда хранилась ее фотография, — вспоминает она, — я знала, что она была схимонахиней и жила в Спасо-Бородинском монастыре. Боюсь, подробно я про ее жизнь рассказать не могу, стольких сведений у нас, к сожалению, не сохранилось. Я могу сказать только, что она была одной из самых последних насельниц обители перед самым ее закрытием, и далее ее след теряется… Но я в те далекие советские годы как-то еще не придавала всему этому такого значения. Я не была очень верующим человеком, занималась геологическими исследованиями, ездила по стране… Но в 1990 г. я вновь вспомнила о своей почившей прабабушке и впервые приехала сюда, а вскоре снова был открыт и сам монастырь. Я все чаще приезжала сюда, работала здесь как трудница, выполняла послушания, а два года назад приняла решение остаться здесь насовсем… Я чувствую, что мое место здесь.

«МЫ ВСЕ — ОДНА СЕМЬЯ»

Сегодня в Спасо-Бородинском монастыре живут и трудятся на ниве Христовой 20 насельниц, почти все они — люди уже зрелые, прожившие долгую жизнь в миру, но непостижимым, промыслительным образом встретившиеся ныне здесь, под сенью монастырской благодати. Все они заняты на многочисленных ежедневных послушаниях, ведь монастырь имеет большое хозяйство, требующее внимательного и постоянного участия.

Наша основная собеседница — инокиня Елена (Лепехина), вспоминает.

— В жизни каждого из нас, наверное, бывают такие чудесные мгновения, которые вдруг светло озаряют и душу и сердце, — говорит инокиня Елена, — и для меня, например, такой момент настал в 1988 г., когда наша Церковь, несмотря на все внешние обстоятельства, торжественно отмечала 1000-летие Крещения Руси. Я не знаю, как это произошло, тем более я раньше не отличалась особой религиозностью, по образованию я химик, работала в лаборатории… но я начала чувствовать необъяснимое тяготение к вере, к храму, к Богу. Стала посещать богослужения, ездить в паломничество и жадно читать всю только еще появлявшуюся в те годы в нашей стране православную литературу… Все это произошло как-то незаметно… И вот уже десять лет я здесь.

Инокиня Алла (Шереметьева) каждый день совершает в Иоанно-Предтеченском храме молитвенное поминовение всех павших на Бородинском поле русских воинов — в обители хранится специальная книга, куда записаны все установленные в течение долгого времени после окончания Отечественной войны 1812 г. имена погибших. Она же вместе с остальными сестрами ежедневно читает Неусыпаемую Псалтирь. Молитвенное поминовение убиенных на поле брани входит в число важнейших послушаний насельниц — сам монастырь стоит на месте самых ожесточенных и кровопролитных боев, здесь находились Семеновские или, как их еще называют, Багратионовы флеши — специальные земляные оборонительные укрепления, которые мужественно защищали наши войска. Часть этого укрепления и сейчас можно увидеть на территории обители.

В монастыре функционирует злато-швейная мастерская.

— Вышивать я любила всегда, — говорит сестра Ирина, — но профессионально этим занимаюсь на протяжениИ последних 10 лет. Постепенно мы создали здесь целую златошвейную мастерскую, и сейчас я обучаю других сестер этому занятию. Мы все вместе изучили большое количество учебной литературы и освоили древнюю традицию лицевого шитья, мы полностью вышиваем священные изображения. Изготовленных нами икон уже довольно много, и все они совершенно уникальные, поскольку двух одинаковых работ не бывает в принципе, ведь каждая такая вышивка — ручная.

Совсем недавно монастырь посетил с официальным визитом новый губернатор Московской области Сергей Шойгу, в памятный дар которому сестры преподнесли образ Спаса Нерукотворного. К предстоящим торжествам насельницы обители под руководством сестры Ирины вышивают иконы, в том числе и Смоленский образ Божией Матери, что само по себе знаменательно, ведь именно перед этой иконой молился в августе 1812 г. перед Бородинской сечей и сам Кутузов, и все русское воинство.

На подсобном хозяйстве монастыря сестры содержат коров, коз и кур, на молочной кухне молоко перерабатывают на творог, сметану, масло и сыр.

В монастыре сестры занимаются выпечкой известного бородинского бездрожжевого хлеба.

Истоки возникновения бородинского хлеба исходят из нашей обители, — повествует игумения Серафима, — но рецептуры бородинского хлеба до наших дней не сохранилось, и сестры смогли сами создать новый рецепт, который отличается высокими вкусовыми качествами.

Большинство насельниц пришли в монастырь относительно недавно, в последние 10–12 лет. И только матушка настоятельница игумения Серафима (Исаева) помнит самые первые дни обители. Следует отметить, что сама матушка, в отличие от большинства сестер, вышла из церковной, глубоко верующей семьи. Некоторые ее родственники также приняли монашество, сама она долгое время проработала в Даниловом монастыре, и жизнь в Церкви для нее привычна, пожалуй, с самых ранних лет. Матушка не считает нужным подробно вдаваться в личные подробности, поскольку, по ее искреннему убеждению, нет и не может быть для монашеского чина большей заботы, чем служение Богу и Церкви.

— Все последние годы главным предметом моих трудов и забот является наша святая обитель, — говорит матушка Серафима, — ей я посвятила значительную часть своей жизни, и радости нашего монастыря — это мои радости. Конечно, общежительный порядок не бывает всегда тихим и безмятежным. Как и в любом, наверное, обществе, у нас бывают проблемы и недоразумения, но по милости Божией все возникающие трудности превозмогаем.

У КАЖДОГО ИЗ НАС СВОЙ ПУТЬ К БОГУ

Вместе с сестрой Еленой мы побывали в гостях у двух пожилых православных женщин — постоянных прихожанок Спасо-Бородинского монастыря, проживающих в деревне Семеновское, — Лидии Ивановны Канаевой и Любови Ивановны Котельниковой. В памятном 1992 г. Лидия Ивановна входила в «основную двадцатку», то есть первую инициативную группу деревенских жителей, подавших официальное прошение об открытии монастыря в местные органы власти.

— Как же все поначалу сложно было, — вспоминает Лидия Ивановна, — сперва ведь не хотели нам разрешение давать, потом, когда мы его все-таки получили, необходимо было организовать на монастырской территории ремонтные работы. Потом к нам уже начали приезжать батюшки… Как же мы их ждали, — добавляет она, с трудом вытирая выступившие на глазах слезы.

А Любовь Ивановна еще и сочиняет стихи, и какие! Все Семеновское знает ее сочинения, и ни одна приходская встреча, ни одно собрание не обходится без ее творческого выступления. Нам Любовь Ивановна прочитала несколько своих самых любимых стихотворений — про монастырь, про любовь и дружбу, про Пояс Пресвятой Богородицы, которому прошлой осенью поклонилась вся православная Русь, и небольшой отрывок из ее самого, пожалуй, знаменитого произведения — поэмы о Бородине.

В преддверии празднования сразу двух важных и юбилейных дат — 200 лет победы России в Отечественной войне 1812 г. и 20-летия открытия Спасо-Бородинского монастыря — обитель как никогда занята и организационными, и ремонтными работами. Времени остается совсем немного, и нужно все непременно успеть, ведь совсем скоро вся Россия будет торжественно отмечать 200-летие Бородинской битвы.

Уже сейчас сестры ежедневно встречают все новых гостей — люди приезжают сюда как самостоятельно, так и большими группами, и проводят экскурсии. Для этого им пришлось освоить огромное количество литературы, и теперь насельницы знают историю Отечественной войны 1812 г. не хуже дипломированных историков и краеведов. По-другому и быть не может, ведь монастырь является не только одним из духовных центров Московской епархии, но и местом боевой славы, его история неотделима от истории войны, и знать ее для инокинь — значит быть достойными наследницами своих великих предшественниц. Говоря о научно-просветительской деятельности, необходимо отметить и выдающиеся заслуги сотрудников Государственного Бородинского военно-исторического музея-заповедника, чьими стараниями ежегодно проводятся знаменитые в Можайском районе Тучковские чтения, в которых всегда принимают участие и сестры обители.

Скоро в жизни Спасо-Бородинского монастыря произойдет еще одно знаменательное событие, которого матушка-настоятельница и сестры с необычайным волнением ждут вот уже долгие годы. Предполагается официальная передача обители ее главной святыни — образа Спаса Нерукотворного, походной иконы Ревельского полка, святыни, которая всегда, с самого начала и до последних дней закрытия монастыря пребывала здесь, укрепляя насельниц в их иноческом служении и подавая им благодатные силы для его достойного несения. Долгое время она хранилась в фондах Бородинского музея-заповедника, но теперь настало время ей возвратиться на свое законное место. И мы надеемся, что подобно этому чудотворному образу и жизнь самого нашего Отечества возвращается в свое историческое русло, и мы будем достойны носить имя потомков героев Бородина.

С. Алферов