Чудотворная Иверская икона Божией Матери

История написания чудотворной Иверской иконы Божией Матери восходит к царствованию Алексея Михайловича Романова (1645–1676). В самом начале его правления, когда Россия залечивала раны Смутного времени и была еще теснима с запада Польшей, в Москву приехал за сбором пожертвований на обители Святой Горы игумен Афонского Иверского монастыря, архимандрит Пахомий. Наслышанный о Хранительнице Иверона — чудотворной иконе Богородицы, именуемой Вратарница, архимандрит Московского Новоспасского монастыря Никон (будущий Всероссийский Патриарх) возгорелся желанием иметь сию святыню и обратился к святогорцу с просьбой снять с нее точный список.

13 октября 1648 г. новый образ был доставлен с Афона в Москву. Вратарницу (Портаитиссу) сопровождали святогорские отцы: экклесиарх Пахомий, иеродиакон Дамаскин и келарь Игнатий. На встречу иконы к Воскресенским воротам Китай-города вышла торжественная процессия во главе с царем Алексеем Михайловичем и Патриархом Иосифом, духовенство, бояре и множество народа. В память перенесения Иверской иконы в Москву 13/26 ноября было установлено ежегодное празднование.

По свидетельству Павла Алеппского, первоначально Вратарница находилась в Успенском соборе Кремля, а потом — в домовой церкви царицы Марии Ильиничны. Согласно Дворцовым разрядам, в 1654 г. государь, отправляясь в поход на Вязьму, конечной целью которого было освобождение Смоленска, взял с собой Иверскую икону, при которой находились «власти духовного чина», так что молитвы пред образом не умолкали. Хранимые Богоматерью русские дружины разбили поляков под Вязьмой и взяли Смоленск, более ста лет находившийся под властью Литвы, а затем Польши.

В благодарность за одержанную победу Алексей Михайлович по возвращении в Москву поставил Афонскую Вратарницу в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря — обители, которая называлась «Домом Пречистой Богородицы» и имела высокий статус «царского богомолья». Этот поступок государя не был простым вкладом или актом благотворительности, но имел знаковый смысл. Алексей Михайлович повторил и даже, если угодно, обновил действия основателя Новодевичьего монастыря, великого князя московского Василия III, последнего собирателя Руси, который в свое время, взяв Смоленск у Литвы (1510), в благодарность за победу по обету основал близ Москвы обитель во имя Пречистой Богородицы Одигитрии (1524) и в 1525 г. перенес туда из Кремля одну из главных московских святынь — Смоленскую икону Богоматери.

Таким образом, после ужасов Смуты, полного разорения и чудесного избавления Руси от поляков, последним оплотом которых был Смоленск, и возвращения этого «ключа Москвы и ожерелья России», Русские земли вновь воссоединились под державой Московских царей. И на этом последнем этапе новой Одигитрией-Путеводительницей и Взбранной Воеводой русского воинства стала Афонская Вратарница.

Возвратимся в 1548 г., когда святыня только еще пришла на Русь. Тогда вместе с иконой архимандрит Афонского Иверского монастыря направил Алексею Михайловичу послание, в котором был подробно описан процесс создания чудотворного списка Вратарницы. Вот строки из этого без преувеличения уникального документа.

«Когда мы вернулись в свой монастырь, — сообщал афонский игумен,-то собравшись со всею братией (365 человек), совершили всенощное бдение с молебном и на рассвете освятили воду, погрузив в нее святые мощи. Этой водой стали обливать чудотворную икону Пресвятой Богородицы Старую Портаитскую. Собрав ту воду в великую чашу, омыли ею кипарисную доску для новой иконы и вновь собрали воду. Затем с великим дерзновением совершили мы Божественную и Святую Литургию, после чего святую воду с мощами отдали иконописцу преподобноиноку, священнику и духовному отцу господину Ямвлиху, Романову сыну, дабы, смешав ее с красками, написал он икону. Во все время работы иконописец строго постился, вкушая пищу по субботним и воскресным дням, а вся братия дважды в неделю совершали всенощные бдения и Литургии. И новая та икона не разнится ничем от первой иконы, ни длиной, ни шириной, ни ликом — одним словом, новая аки старая».

При сравнении новой Иверской иконы со «Старой Протаитиссой» можно заметить немало отличий. Прежде всего, в среднике иконы прочитываются (кроме обычных) следующие греческие надписи: над главой Богоматери — Ή ПОРТАНТΉСА ТΏΝ ΄НΒΉΡΩΝ (Вратарница Иверская), над правым Ее плечом — Ή ΄ЕΛΕΌΥСА (Милующая). По ковчегу иконы идет, написанный золотой краской, автограф инока-святогорца: ΄Ιάμβλιχος γράψαιτο τήν δέσυη πόνω: τού Ρωμανού ών τοί ΄Ιβήρων κελλίοις, έτους ΖΡΝΣΙ. (Ямвлих писал Сию со тщанием: сын Романа, живущий в Иверских кельях, лета 7136), далее — еще одна надпись киноварью: Διά συνδρομής καί ΄εξόδου Παχωμίου καί ΄αρχιμανδρίτου τών ΄Іβήρων, ΄έτους ΧΑΜΗ (Тщанием и иждивением Пахомия архимандрита Иверского. Лета 1648).

Отличительной чертой «Новой Вратарницы» являются также изображения ангелов в кругах в правом и левом углах средника и 12-ти апостолов на полях иконы, что является живописным повторением деталей чеканного оклада грузинской работы начала XVI в. афонской иконы. Резной по левкасу растительный орнамент на фоне и горизонтальных полях имеет то же происхождение. На новой иконе святогорец Ямвлих почти точно повторяет позу и жесты рук Афонской Вратарницы, однако значительно изменяет положение Младенца-Христа: Он сидит гораздо ниже, Его глава нарочито откинута и далеко выходит за абрис плеча Богоматери.

Стиль иконы выявляет тяготение мастера к традициям критской школы. В отличие от по-византийски строгой и «великоокой», как Ее иногда называют, «Старой Протаитиссы», лик Богоматери на новой иконе отличается мягкостью и особым умилительным выражением, характерным для критского письма, испытавшего влияние итальянской живописи. С той же традицией связано и гладкое, плавкое письмо, энергичная проработка складок одежды с контрастами светящейся крутизны формы и глубокой тени. Вместе с тем графическая жесткость письма характеризует Ямвлиха как македонского мастера, воспитанного в иконописных мастерских Афона.

Следует признать, что, несмотря на заявленное в послании архимандрита Пахомия абсолютное сходство — «И новая та икона не разнится ни чем от первой иконы, ни длиной, ни шириной, ни ликом — одним словом, новая, аки старая», святогорец Ямвлих создал не список, но совершенно новый образ Вратарницы. Именно поэтому вдохновленный свыше мастер добавил к древнему афонскому имени «Вратарница Иверская» еще одно Ή ΄ЕΛΕΌΥСА ­- (Милующая) — написав его над правым плечом Богоматери.

Однако если возвратиться к посланию архимандрита Пахомия, становится понятным, что для афонитов была важна не доскональная точность повторения иконописцем оригинала. Таинственная передача чудотворной силы от «Старой Протаитиссы» к новому образу началась уже при священнодействиях, предварявших написание иконы: всенощное бдение с Литургией, молебен с освящением воды св. мощами, омовение «Старой Портаитиссы», последующее омовение той же водой доски под будущую икону, еще одна Литургия, благословение иконописца, замешивание красок на той же освященной воде и, наконец, само написание, сопровождавшееся непрестанной молитвой и постом1.

Начавшееся в 1648 г. почитание Иверской иконы Божией Матери быстро распространилось по всей России. Вскоре по просьбе Патриарха Никона на Афоне для Валдайского Иверского монастыря был создан таким же образом еще один чудотворный список Вратарницы, полностью сходный с Иверской I из Новодевичьего монастыря. В 1655 г. икона была доставлена в Москву, а 12/25 февраля 1656 г. перенесена на Валдай2.

В 1669 г. в Москве у Воскресенских ворот Китай-города по царскому повелению была построена Иверская часовня, куда поставили третий список Вратарницы, большего размера, сделанный уже в Москве с афонского образа из Новодевичьего монастыря, ныне находящийся в Воскресенской церкви, что в Сокольниках. Слава этой иконы, а самое главное близость ее москвичам (благодаря местоположению часовни и знаменитым выездам с образом) сделали Иверскую III наиболее известной и почитаемой. Это про нее говорила М.Цветаева: «А там, за синей дверцей, Куда народ валит, Там Иверское сердце Червонное горит».

Однако возвратимся к Иверской I. Принесенная с Афона в 1648 г. и более трех столетий находившаяся в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря, неисповедимыми судьбами икона оказалась в забвении. Лишь однажды в 1913 г., во время празднования 300-летия Дома Романовых, ее выносили для поклонения в митрополичьи палаты Чудова монастыря. После закрытия обители чудотворный образ Вратарницы вместе с другими реликвиями и ценностями монастырской ризницы хранился в фондах Государственного Исторического музея, а в 2008—2010 гг. несколько раз передавался в храм для поклонения верующим.

Благоволением Божиим по личному распоряжению Президента России В. В. Путина 6 мая 2012 г. чудотворная икона Иверской Божией Матери была возвращена в Новодевичий монастырь.

Монахиня Евдокия (Киреева)

____________

1 «Сообщение Пахомия чрезвычайно ценно и существенно дополняет очень небольшой круг византийских текстов об изготовлении копий чудотворных икон. В житии Павла Латросского описывается чудесное создание списка Нерукотворного Образа через наложение на икону полотнища ткани того же размера… В основе данного действа лежит легендарный акт Христа, отершего лик полотенцем, и тем самым сотворившего изображение Своего лица и передавшего… ему чудотворную силу… Все составные части описанного Пахомием действа по созданию списка с чудотворной иконы соответствуют древней [византийской] церковной обрядовой практике… традиционной для исполнения такого рода задач». // Л. М. Евсеева, М. М. Шведова. Афонские списки Богоматери Портаитиссы и проблема подобия в иконописи. // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. М., 1996. С. 345.

2 «По заказу Никона во время нахождения иконы в Москве вся она, кроме ликов и рук, была покрыта золотым окладом с драгоценными камнями и финифтью, в подражание окладу Афонской Портаитиссы. По свидетельству Павла Алеппского, Патриарх Никон „запретил всем иконописцам писать с нее списки“, что можно понять как запрет дублировать святыню вне мистического акта освящения ее вещества». // Там же. С. 340, 345