Многосюжетные композиции в иконографии Воскресения Христова

«Московские Епархиальные Ведомости» неоднократно обращались к теме иконографии Воскресения Христова. В данной заметке пойдет речь о сложных иконографических композициях на эту тему, включающих в себя несколько связанных по смыслу сюжетов.

Основанием для создания таких композиций послужили, прежде всего, воскресные евангельские зачала — богослужебные чтения из последних глав всех четырех Евангелий, в которых говорится о явлениях Воскресшего Христа ученикам. Воскресная песнь по Евангелии — Воскресение Христово видевше, — звучащая по прочтении евангельских зачал, словно приглашает не только услышать рассказ о чуде Воскресения Христова, но и увидеть его. Поэтому Церковь с раннехристианских времен стремилась показать Воскресение Христово. Рассказать об этом было необходимо — и, основываясь на текстах Священного Писания и Предания, о Воскресении Господа Иисуса Христа, о победе воскресшего Христа над адом и смертью писали святые отцы, составлялись богослужебные тексты. Известен и ряд апокрифов. Изобразить само Воскресение Христово было гораздо сложнее: очевидцев таинственного события на земле не было.

Раннехристианское искусство решало эту задачу на основе текстов ветхозаветных пророчеств — сам Господь указал апостолам на такую возможность: начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании (Лк. 24:27). По крайней мере с III века известны символические изображения Воскресения Христова через прообраз пророка Ионы — в росписях римских катакомб, мозаиках, на рельефах саркофагов. Веком позже встречаются уже не только символические, но и исторические изображения, иллюстрирующие евангельские тексты.

Надо отметить, что стремление к точному историческому изображению Воскресения Христова иногда приводило к неожиданным результатам: ранневизантийские изображения — например, диптих V в. из Миланского собора — показывают не только описанные в Евангелии события, но и достаточно точно изображают само место, где произошло Воскресение Христово. Но к этому времени на месте Гроба Господня императором Константином Великим был сооружен храм в честь Воскресения. Один из сюжетов диптиха показывает спящих у гроба воинов — но это не гроб, а построенная св. Константином ротонда! Это, конечно, не следует считать неточностью или ошибкой, это символ — Гроб Христов, источник нашего воскресения явлен здесь как место, превосходящее по величию и самые царские чертоги.

Уже в ранний период в византийском искусстве разрабатывается иконография многих сцен, связанных с Воскресением Христовым: спящие у Гроба Христова воины, явление ангела женам-мироносицам, явление Христа Мариям. Следующая стадия становления иконографии Воскресения Христова — группа сцен, связанных с явлением Воскресшего Христа ученикам, начиная от Уверения Фомы. Самая сложная композиция — Сошествие во ад — сложилась к Х в. Основанием для нее послужили уже не только тексты Священного Писания (в частности, 1 Пет. 3:18–19), но и апокрифические тексты: т.н. «Евангелие Никодима» и «Слово Евсевия о сошествии во ад св. Иоанна Предтечи».

Апокриф «Евангелие Никодима» написан от имени сыновей праведного Симеона Богоприимца: они со всеми ветхозаветными праведниками находились в аду, где и были свидетелями сошествия Спасителя во ад. Ад в этом повествовании персонифицирован, он ведет разговор с самим сатаной. Первая тревога обуяла ад, когда Господь Иисус Христос воскресил праведного Лазаря. Ад, стремясь не упустить своих заточенных, пытался укрепить вереями железными свои двери, но сошедший туда Спаситель сокрушил врата медные и вереи железные сломил (Пс. 106:16). В числе пророков и праведников, находившихся в аду, были взятые живыми на небо Енох и Илия — с ними Спаситель вел беседу.

«Слово Евсевия о сошествии во ад св. Иоанна Предтечи» рассказывает о проповеди, с которой Предтеча спустился в мрачные обители и «благовестил и сущим во аде Бога явльшагося плотию, вземлющаго грех мира». Предтечеву весть не приняли грешники, но ей возрадовались праведники.

К XIV в. складывается развернутая иконография Сошествия во ад: вокруг Спасителя появляются ангелы, символизирующие добродетели; они поражают копьями бесов, олицетворяющих греховные страсти; каждый из показанных на иконе грехов врачуется соответствующей добродетелью. В глубине ада изображен скованный сатана. Воскресший Спаситель выводит прародителей; за ними следует целая толпа праведников. Над Спасителем ангелы возносят орудие победы над смертью — Крест. Такова, например, композиция знаменитой иконы Сошествия во ад из Воскресенского собора Коломенского кремля (ныне — в Третьяковской галерее).

Иконография этого времени успешно решает главную свою задачу — показать Воскресение Христово как торжество Божественной любви: как победу над смертью и ее причи-

ной — грехом. Апостол Павел в Послании к Римлянам говорит об этом так:

Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками… Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его… Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, [потому что] в нем все согрешили (Рим. 5:8, 10, 12).

Иконы Воскресения Христова постепенно перестают быть иллюстрациями конкретного — пусть и главнейшего — события и становятся образной программой жизни христианина: Мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни… Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним… Почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 6:4, 8, 11).

Дальнейшее развитие иконографии Воскресения Христова шло, можно сказать, не в качественном (смысловом), а в количественном направлении: усложнялась композиция, в нее включалось сразу несколько сюжетов. Кроме того, в конце XVI — начале XVII вв. под влиянием западной живописи появилась основанная на домыслах композиция «Восстание Христа от гроба» с изображением обнаженного Христа в препоясании, с флагом в руке, парящего над гробом в окружении облачного сияния.

Рассмотрим ряд икон Воскресения Христова с многосюжетной композицией, находящихся в частных собраниях или провинциальных музеях.

Небольшая икона (№ 030) начала XVII в. Строгановской иконописной школы содержит ряд оригинальных деталей и не повторяет ни одно из известных произведений этого периода. Иконография объединяет два сюжета — «Сошествие во ад» и «Восстание из гроба». Композиция Сошествия во ад вполне традиционна: после смерти на кресте Христос спускается во ад как Царь Славы и избавляет души праведников от власти сатаны: «Послушав Слово Отца Своего, даже до ада лютого сошел и воскресил род человеческий» (Утреня Великой субботы). Христос во славе изображен на поверженных вратах ада поднимающим из гробов Адама и Еву. Его приветствуют ветхозаветные пророки и праведники, а также Иоанн Предтеча, проповедовавший в аду о скором пришествии Спасителя.

«Восстание из гроба», известное в западноевропейской иконографии с XII в., в иконах Строгановской школы появилось на рубеже XVI—XVII вв. В данной иконе размещенный в центре сюжет Сошествия во ад дополняется «Восстанием из гроба» в правом нижнем углу. В нижнем регистре показана победа ангельского воинства над силами ада, а выше развернуто повествование о благоразумном разбойнике, распятом по правую руку от Иисуса, уверовавшем в Него и, по слову Господню, вошедшем в рай сразу после смерти. В раю раскаявшийся разбойник обрел святых Илию и Еноха, взятых живыми на небо еще до воплощения Христова, а после сошествия Спасителя во ад встретил и изведенных Им праведников — это сюжет упомянутых выше апокрифов.

Хочется добавить, что даже новый сюжет «Восстание из гроба» строгановский иконописец решает вполне традиционно: Спаситель не парит над гробом в легком препоясании, а действительно восстает из него, словно по ступеням выходит. Да и облачение Воскресшего Христа вполне привычно.

Появление новых композиций отнюдь не означало, что традиционная иконография Воскресения Христова — Сошествия во ад отошла на второй план. Известен целый ряд прекрасных произведений этого времени.

Ярославская икона конца XVII в. написана, видимо, мастером иконописной школы Оружейной палаты. Это храмовый образ; Воскресший Христос изображен в развивающемся плаще-гиматии. Его фигура вписана в миндалевидную «славу», на фоне которой особенно заметен смысловой узел композиции — соприкасающиеся руки Христа и Адама. Царствовавшая от Адама смерть побеждена; Воскресший Господь изводит из ада того, чьим грехом подверглись смерти многие, и этим дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествует для многих (Рим. 5:14–15). Икона очень праздничная, радостная; в ней гармонично сочетаются красный, зеленый и охристый цвета.

Палехская икона (№ 082) начала XIX в. принадлежит, видимо, одному из лучших палехских мастеров начала иконописной мастерской В. И. Хохлова. Несмотря на небольшие размеры, композиция тщательно проработана. Кроме сюжетов Воскресения в правом верхнем углу композиции представлено распятие Господа Иисуса Христа с предстоящими. Из редких деталей: Христос, попирающий врата ада, склоняется к Адаму, благословляя его: это наглядная иллюстрация прощения адамова греха; Христос показан именно как Искупитель. Замечательная, едва ли не уникальная деталь: Ева, стелющая под ноги Христа пелену или край мафория.

Наряду с евангельскими сюжетами (они представлены практически все, включая чудесный лов рыбы) на иконе есть и привычные уже апокрифические детали — это история благоразумного разбойника; в раю его встречают Енох и Илия. Подробно показана и сцена наказания сатаны ангелом.

Икона Воскресения Христова первой половины XIX в. (№ 120), видимо, была создана в одном из среднерусских иконописных центров для домашней молитвы; об этом говорит такая деталь: в состав композиции включены вместе с ветхозаветными праведницами святые Евдоксия и Евдокия. Очевидно, они появились как тезоименитые заказчицам. Композиция очень плотная; разные сюжеты в ней кажутся единым связным рассказом о Воскресении Христовом.

Еще одна очень живописная палехская икона (№ 127) середины XIX в. — Воскресение Христово с праздниками в 16 клеймах и четырьмя евангелистами (из собрания Государственного музея Палехского искусства) наряду с ярким колоритом и обилием неклассических цветовых сочетаний имеет и такие интересные детали, как проповедь Иоанна Крестителя «сущим во аде» или Горний Иерусалим за огненной стеной.

Храмовая икона (№ 44) Воскресения Христова в раме с навершием относится к 1571 г. и происходит из Воскресенской церкви Великого Устюга (ныне в Великоустюжском историко-архитектурном музее-заповеднике). Дата определяется точно, т. к. на обороте ее сохранились слова надписи: «Писан сей святой образ в лето от сотворения мира 7079, от Рождества Христова 1571 году». Извод иконы восходит к уже привычному изображению в одной композиции Сошествия во ад и Воскресения Христова. К интересным особенностям ее можно отнести обилие пространных надписей: подробно описывается каждая деталь и каждый сюжет.

Композиция, состоящая из трех регистров, замкнута лентообразной полосой неба, которую два ангела, держащие солнце и луну, сворачивают, как свиток. Это — композиция на основе Апокалипсиса (снятие шестой печати), когда небо скрылось, свившись как свиток (Откр. 6:14). Оригинальная находка провинциального иконописца. Следуя тексту: солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь (Откр. 6:12), он изобразил небо почти черным.

На верхнем поле изображен Господь Вседержитель во Славе; на боковых и нижнем полях — 16 пророков: Даниил и Исаия, Иезекииль и Захария, Амос и Иеремия, Иосия и Елисей, Михей и Самуил, Аввакум и Иоиль, Наум и Авдий, Софония и Иона. В центре нижнего поля — мученицы Варвара, София, Иустиния. В навершии иконы помещен Спас Нерукотворный; под этим образом, на верхней части рамы и в центре: Престол Уготованный с деисусным рядом (Богоматерь, Иоанн Предтеча, архангелы Михаил и Гавриил, апостолы Петр и Павел, святители Иоанн Златоуст и Никифор исповедник, Патриарх Константинопольский; равноапостольный князь Владимир и святитель Иоанн Милостивый). На боковых полях: благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб; блаженный Прокопий Устюжский и мученик Евпсихий; бессребреники Косма и Дамиан. Нижнее поле рамы — позднейшая вставка; здесь отличающийся по стилю орнамент и поздние изображения святых. Как видим, наряду с традиционно присутствующими в иконографии Воскресения Христова святыми здесь представлены и чтимые покровители храма (или заказчика).

Находящаяся ныне в Пермской государственной художественной галерее небольшая, 29×25 см, икона Воскресения Христова с чудесами и праздниками в 16 клеймах (№ 85) начала XVII в. из церкви Похвалы Пресвятой Богородицы села Орла Усольского района, как свидетельствует полустертая надпись на обороте, вероятно, написана Никифором Савиным (к этому мнению склонялся известный реставратор В. В. Филатов). Здесь — практически все сюжеты, связанные с Воскресением Христовым. На среднике изображено Воскресение Христово — Сошествие во ад; в клеймах (по порядку расположения):
1. Явление Христа апостолам по Воскресении.
2. Явления ангела женам-мироносицам.
3. Возвещение апостолам о Воскресении.
4. Апостолы Петр и Иоанн у Гроба Господня.
5. Мария Магдалина у Гроба Господня.
6. Явление Христа ученикам по дороге в Эммаус.
7. Христос в Эммаусе.
8. Христос во храме.
9. Уверение Фомы.
10. Явление Христа апостолам на море Тивериадском.
11. Чудесный лов рыбы апостолами.
12. Возвещение участи апостолов Петра и Иоанна.
13. Христос и Епифаний.
14. Причащение святых апостолов.
15. Вознесение Господне.
16. Сошествие Святого Духа.

Таким образом, на небольшой иконе художник расположил практически все сюжеты, связанные с Пасхальным циклом.

Для сравнения приведем греческую икону XVI в. (Крит). Здесь (№ 100) изображены все сцены, связанные с женами-мироносицами. Обращает на себя внимание тот факт, что все сюжеты композиции художник расположил не регистрами, не в клеймах, а в одном пространстве.

Как мы видим из приведенных приме-ров, развернутая иконография Воскресения Христова дает возможность молитвенно созерцать домостроительство совершенного Христом спасения. В этих иконах не только содержится рассказ об исторических обстоятельствах Воскресения Христова, но раскрывается значение Вос-кресения Иисуса Христа как победы над смертью и греховными силами. Это яркий призыв к святости. Вспомним апостола Павла:
Ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная. Ибо возмездие за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 6:22, 23). К этой жизни вечной и зовут нас православные иконы Воскресения Христова.

Епископ Балашихинский Николай

Библиография:

Антонова В.И., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи XI — начала XVIII вв. (Гос. Третьяковская галерея). Т. 1–2. М., 1963.

Иконы Строгановских вотчин XVI–XVII веков. Каталог-альбом. М., 2003.

Квливидзе Н. В. Воскресение Иисуса Христа. Иконография. ПЭ. Т. 9. С. 421–423.

Покровский Н. В. Евангелие в памятниках иконографии. М., 2001. С. 482–519.

Порфирьев И. Я. Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1890.

Фельми К. Х. Иконы Христа. М., 2007.