Почитание русскими людьми преподобного Сергия Радонежского и основанной им Свято-Троицкой обители имеет богатые и разнообразные традиции.
Документы фонда Троице-Сергиевой лавры в РГАДА сообщают много подробностей об одной из них: о древнем обычае раздавать иконы «Явления Богоматери преподобному Сергию» за молебны. Паломники заказывали «сороковые молебны», которые служились у мощей преподобного, и забирали с собой иконы в память о самой главной святыне обители -
цельбоносных мощах игумена Радонежского. Сугубо почитался именно этот сюжет, поскольку в древнем Троицком соборе, над ракой, где почивали мощи прп. Сергия, находится большой образ соответствующей иконографии.
Источником сюжета иконы «Явление…» послужило житие прп. Сергия, написанное Епифанием Премудрым. В нем повествуется, как однажды святому явилась Богоматерь с апостолами Петром и Иоанном, сказав ему: «Не бойся, избранниче Мой! Я пришла посетить тебя. Не скорби более об учениках своих и об этом месте. Молитва твоя услышана. Отныне всем будет изобиловать твое жительство, и не только в дни твоей жизни, но и после твоего отшествия к Богу неотступна буду от твоей обители, подавая ей неоскудно все потребное и покрывая ее во всех нуждах». Получается, что икона «Явление…» служила свидетельством незримого присутствия Самой Богородицы в стенах Свято-Троицкой обители. Здесь истоки необычного почитания данной иконографии, ведь для Руси это единственный пример иконы с конкретным эпизодом из жизни святого (то есть клеймо житийного образа), которая стала широко расходиться среди паломников уже на рубеже XV—XVI вв.
Сам образ над ракой появился уже в первые годы после обретения мощей радонежского чудотворца: согласно летописному сообщению, во время княжеской междоусобицы 1446 г. великий князь Василий II, укрывавшийся в Троице-Сергиевом монастыре, выступил навстречу преследовавшим его посланцам Дмитрия Шемяки, взяв «икону иже над гробом святаго Сергиа, Явление святыя Богородица…».
Иконография образа «Видение Богоматери прп. Сергию» сложилась в Троицком монастыре. Сохранилось несколько ранних произведений, например, икона письма троицкого келаря Евстафия Головкина 1588 г., написанная на доске от древней раки святого. Более поздние иконы данной иконографии, похожие по стилю на т. н. «суздальские письма», в описании нынешних музейных собраний чаще всего просто относят к мастерской лавры.
В верхней части образов «Сергиева видения», связанных с Троицким монастырем, помещается рублевская Троица. На самой иконе изображаются Богоматерь, апостолы, прп. Сергий и свидетель чуда келейник Михей. Богородица с апостолами и преподобные расположены друг напротив друга. Есть целый ряд иконописных памятников, в которых вместо прп. Михея изображается прп. Никон Радонежский как преемник игумена Сергия. Оба извода существовали параллельно с самого раннего периода. Однако в XVIII–XIX столетиях в мастерских Троицкого монастыря писались в основном иконы, на которых строго по Сергиеву житию изображался прп. Михей.
Эти мастерские не могли снабдить иконами-святынями весь многолюдный поток богомольцев, который стремился к раке чудотворца. При этом паломники были убеждены в необходимости приобретать образки в Троице, жертвуя деньги именно там. По детским воспоминаниям Ивана Шмелева, его воспитатель Горкин говаривал, что «святыньки» нужно приобретать в самой лавре: «Там купим, окропленных со святых мощей, лучше на монастырь пойдет». Когда паломник собирался в путь, односельчане по обычаю просили его помолиться, и тот в свою очередь привозил на родину просфоры, иконы. Главной паломнической святыней из лавры и становились иконы прп. Сергия.
Уже, видимо, в XVII столетии монастырские власти сумели увеличить их число, обратившись к мастерам «средней руки», которые трудились в иконописных центрах древней Суздальской земли. Дело в том, что Троицкой обители принадлежал один из таких центров — большая часть богатого села Холуй, или Холуйская слободка. Вообще, понятие «суздальских писем» — это иконопись упомянутого села, а также Палеха и Мстеры, а не живопись Суздаля, как думали иногда до открытия древней русской иконы в XIX в. Первые исследователи выяснили, что суздальское иконописание сосредоточивалось сначала при княжеском дворе и монастырях и было уделом монахов суздальских монастырей, а потом стало развиваться в монастырских селах тех самых обителей. По времени это совпало с эпохой государственного обмирщения, но когда иконописание перешло в руки сельских мастеров, оно стало ближе и доступнее народу.
Как раньше русский человек стремился в монастырь, так теперь он стремился воспроизвести в миру то, что воспринял от монастырской культуры. Да, уже работали «фабрики» — артели, причем самые большие были в Холуе: в середине XIX в. в год здесь писалось до 2 млн икон. Перед работой в мастерской молились, как в семье. Такой «уклад» сохранялся и в XIX в. Кстати, именно в Холуе это мирское «суздальское» иконописание зародилось раньше всех. В этом могла сыграть роль и близость своей обители, Хотимльской пустыни (основанной троицкими монахами). И созданием икон занимались, вероятно, сначала монахи, а потом все, кто были прихожанами здешнего монастыря: крестьяне и их семьи.
Ремесленники-иконописцы Холуя упоминаются в писцовых книгах 1628—1661 гг. Будучи монастырскими крестьянами, они уже в то время могли писать паломнические святыни и передавать их в монастырь в
качестве оброка, либо по другим, даже устным, договоренностям. Вообще, договоры
с Холуйской слободой стали поздно отражаться в хозяйственных документах лавры -
уже после секуляризации и зачисления холуйских крестьян в разряд «экономических» (1770-е гг.). При этом о Холуе обычно говорилось, что село — «бывшая монастырская земля».
Хотя рынком сбыта для художников Холуя была вся Россия и даже другие страны и в прославленном селе создавались новые иконографические сюжеты, для Троице-Сергиевой лавры холуйскими иконописцами из года в год готовился один и тот же заказ. Речь идет и о небольших иконах-пядницах, с уже упомянутым сюжетом «Видение (реже „Явление“) Богоматери прп. Сергию Чудотворцу». Буквально «пядница» означала размер с ладонь, однако на практике такие иконы могли достигать 40–42 см в высоту.
Документы РГАДА свидетельствуют о том, что договоры с Холуйской слободой всегда составлялись на образа разных ценовых категорий. Историк В. О. Ключевский в своей книге о прп. Сергии представлял, что бы сказал сторонний наблюдатель за паломниками Троицкого монастыря, если бы прожил при обители 500 лет. Ученый сделал вывод, что во все эпохи к чудотворцу приезжали люди самых разных сословий. Поэтому и паломнические святыни требовались разные по качеству и стоимости. Так, холуйские иконы «первой пробы» подносили лицам царской фамилии; особое внимание придавалось их окладам. Заранее изготовленные, они хранились в ризнице монастыря.
Подряды властей лавры с Холуйской слободой были вполне налаженным делом. В конце XVIII в. контракты заключались на три-четыре года вперед и с мастерами, и с купцами. Лавра ценила аккуратность выполнения заказов и, главное, качество. Однажды лаврское начальство отметило крестьянина Стефана Суботина «за искусство писанных им образов». Всего за тридцать с небольшим лет резко вырос объем заказов, от одной
до восьми тысяч икон типа «Явление…» в год, прежде всего, за счет самых простых, дешевых образов «третьей пробы» — для обыкновенных паломников из крестьянского сословия.
Вообще, разделение на «пробы» было давней традицией, однако при архиепископе Платоне (Левшине), человеке глубоко образованном и многоуважаемом, с усилением контроля за качеством исполнения икон, в контрактах стали оговариваться различные детали. Так, в 1782 г. иконописцы обязывались поставлять образа «с тем, чтобы первой и второй пробы писаны были все в клеймах, третей пробы третию часть в клеймах, а две части без клеймов». Далее, уже в 1805 г. «первой пробы: образа были б пробелены по пристойным местам золотом червонным, и в клеймах золотых. Второй пробы — в клеймах золотых, а пробелки просто золотом». Богатые иконы поставлялись из Холуя в небольшом количестве (до 1815 г. не более чем по 100–150 каждой «пробы» в год) и принимались особо строго.
Таким образом, в Холуе создавались в основном ремесленные иконы, то есть простые и в чем-то лубочные. С другой стороны, как идеальный образец суздальскими иконописцами рассматривалось возвышенное искусство Москвы XVI столетия, да и иконописные подлинники, которыми иногда пользовались в Холуе и других суздальских иконописных селах, распространяются по Московской Руси тоже в XVI в. и используются веками вплоть до революции. В местных храмах и монастырях было много старинных икон, которые служили «живыми» образцами для иконописцев. Хотя в лавру из Холуя попадали разные по стилю образа, тем не менее, в селе сложился свой стиль: иконы теплого колорита, с большим количеством темных красок, среди которых часто встречался красноватый бакан. В конце XIX — начале XX вв. фабрики холуйских сел продолжали работать и выдерживали конкуренцию даже с очень популярными литографиями Москвы, но заказы к ним из лавры становятся не такими регулярными и уже не столь необходимыми, поскольку в Троице в 1890 г. появилась уже своя иконописная школа.
Ж. А. Курбатова
Источники и литература:
РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. № № 163 (1766 г.), 562 (1775 г.), 678 (1779 г.), 1250 (1785 г.), 1508 (1788 г.), 1642 (1789 г.), 1679 (1790 г.), 2069 (1796 г.), 2463 (1802 г.).
Георгиевский В. Т. Школа иконописания в
с. Холуе Владимирской губернии // Искусство и художественная промышленность. СПб., 1899. № 11. С. 851–866.
Громыко М.М., Буганов А.В. О воззрениях русского народа. М., 2000.
Гусева Э. К. Особенности сложения иконографии «Сергиева видения»: («Явление Богоматери преподобному Сергию») // МИАММК. М., 1999. № 12. С. 120–138.
Житие преподобного и богоносного отца нашего игумена Сергия, чудотворца, написанное премудрейшим Епифанием. Свято-Троице Сергиева лавра, 2013.
Мельник А. Г. Пядничные иконы XVI — начала XVII вв. русских святых // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. М., 2011. № 2 (46). С. 77–88.
Преображенский А. С. Преподобный Сергий Радонежский и образ Святой Троицы в древнерусском искусстве: Тезисы докладов научной конференции; Музей им. Андрея Рублева, 11—12 декабря 2013 г. / Ред. и сост. Н. И. Комашко. М., 2013.
С. 76–85.
Преподобный Сергий Радонежский: Издание к выставке / Автор текста О. А. Полякова. М., 2014.
Русские иконы в собрании де Буара (Елизаветина): Каталог выставки (Государственный музей-заповедник «Царицыно», июнь 2008 — июль 2009) / Авторы-составители Комашко Н.И. и др. М, 2009.
Тарасов О. Ю. Икона и благочестие. Очерки иконного дела в императорской России. М., 1995.
Шмелев И. С. Лето Господне. М., 2013.
