А.Баталов, зам. директора музея «Московский Кремль», докт. исск. наук; Л.Беляев, докт. ист. Наук, зав. сектора Института археологии РАН. Об ориентировке воссозданного храма у стен Новодевичьей обители

«…По религии нашей алтари церквей должны быть обращены непременно
к Востоку. А как между летним и зимним восхождением солнца заключается несколько градусов, то и дозволяется между сими только пределами соображаться в обращении церкви с улицею или каким-либо строениями».

Свиязив. Руководство к архитектуре

(1833. Ч. 2. С. 43–44)

Недавно в Москве близ Новодевичьего монастыря построен храм Усекновения главы Святого Крестителя и Предтечи Господня Иоанна. Церковь возведена на месте одноименной древней, которая была взорвана в 1812 г. по приказу Наполеона.
В «синодик жертв» французской оккупации она вошла вместе с соборными звонницами и башнями Московского Кремля. Однако если последние по приказу императора Александра I были восстановлены, то Предтеченская церковь не была. Вместо нее в 1816 г. немного поодаль построили храм во имя Отцов Седьмого Вселенского собора, память которых праздновалась в тот самый день, когда войска Наполеона покинули Москву. Но в конце 1930-х гг. и этот храм был уничтожен уже
по приказу советской власти.

В 2012 г., в год 200-летия победы в Отечественной войне 1812 года, одна из ран, нанесенных Девичьему полю богоборцами, была уврачевана — Святейший Патриарх Кирилл благословил восстановление Предтеченской церкви с небольшим мемориалом москвичам, пережившим французскую оккупацию.

Перед авторами проекта стояла непростая задача восстановить древний храм у стен знаменитой московской обители, которая наряду с Красной площадью, Кремлем и его соборами давно уже стала одной из визитных карточек столицы. По дошедшим до нас двум-трем гравюрам конца XVIII в. можно было составить лишь некоторое представление о древней церкви Усекновения, которая приходилась «ровесницей» самой Новодевичьей обители. Это был шатровый храм, подобный церкви Никиты Мученика в селе Елизарово и церкви Рождества Христова в селе Беседы, с приделом во имя святителя Николая, который был пристроен в конце XVII в. и представлял собой небольшую пятиглавую церковь. Однако для дословного восстановления облика взорванного храма научные и методические основания отсутствовали, так как до 1812 г. не было и не могло быть фиксационных чертежей.

Не обладая данными о профилировке, о точных высотных отметках, о соотношении частей утраченной церкви, авторы проекта, с одной стороны, намеренно отказались от попыток буквального воспроизведения древних форм, но с другой — вне всякого сомнения избрали тип шатрового храма, дабы сохранить преемственную связь с предшествующим сооружением.

Само местонахождение утраченного храма в буферной зоне объекта ЮНЕСКО ставило перед авторами задачу не нарушить ценностные характеристики градостроительного окружения монастырского ансамбля, почему было принято взвешенное решение ограничить высоту нового храма 19 метрами.

Также предстояло вписать новое здание в границы территории сквера, свободной от древесных насаждений — фактически пришлось «посадить» церковь на клумбу по оси «северо-восток», параллельно автомобильной трассе и восточному пряслу монастыря, а значит, почти перпендикулярно алтарям его храмов. Однако при выборе ориентировки церкви авторы проекта руководствовались также древней московской церковной традицией,
о которой мало кто знает. Сразу отметим, что и ближайший храм прп. Димитрия Прилуцкого стоит параллельно Большой Пироговской — по той же оси «северо-восток».

«И все же, — зададут нам вопрос, — правильно ли строить храм таким образом, чтобы его алтарь был обращен не строго на восток, а с отклонением, иногда значительным, к югу или северу? Ведь с первых веков христианства храмы принято строить так, чтобы их алтари смотрели на восток».

Это правило никогда не ставилось под сомнение и до сих пор соблюдается, хотя давно отмечено, что в действительности оси давно построенных храмов часто идут со значительным отклонением от астрономического («геометрического») востока. В Москве, например, из 287 изученных храмов 70% (201) имели существенное отклонение к северу, 18% (51) — к югу, и только 12% (35) смотрели алтарями строго на восток.

Ответ на эту загадку искали довольно долго, и в начале ХХ в. показалось, что нашли. Немецкий историк архитектуры Г. Ниссен предположил, что отклонения осей вызывает движение солнца¹. Как известно, светило встает над горизонтом не в одном и том же месте. Эта точка перемещается в течение года с севера на юг и обратно, завися при этом от широты города. В Москве, например, она колеблется от 130⁰ ВЮВ для 1 декабря до 45⁰ (строгий СВ), так что угол годового дрейфа составит не менее 85⁰, приближаясь к прямому.

Не вызывает ли это движение отклонения при разметке осей храма? Ведь их проводят в определенный период года (обычно весной, в начале строительного периода) или совмещают с днем будущего престола возводимой церкви (Б. А. Рыбаков, П. А. Раппопорт и многие другие²). Такую гипотезу приняли многие ученые ХХ в., надеявшиеся по отклонению от астрономического востока угадать праздник, которому посвящен престол, если оно неизвестно.

Однако в 1970-х гг. историк архитектуры Р. М. Гаряев привел целый ряд фактов, заставивших отказаться от такого взгляда — по крайней мере, для городских храмов с установившейся уличной сетью и устойчивыми границами владений³. Дело в том, что продолговатые в плане православные храмы неудобно ставить под углом к границам участка, их разумнее ориентировать параллельно. Поэтому и выходит, что оси храмов, например, Китай-города, которые начиная с XVI в. ставили по направлению улиц, легли на план города веерообразно, ведь именно так расходились на северо-восток дороги от Кремля, который невольно оказался точкой схода церковных осей.

Этот «поворот на Кремль» особенно нагляден, если сравнить перемены в осях одного и того же храма на протяжении столетий. Так, древнейший собор Богоявленского за Торгом монастыря имел типичную ориентировку на «весенний восток» (62^о-64^о ВСВ), что не отвечало направлению соседней Никольской улицы. Но тот же собор, выстроенный в камне не позже середины XV в., резко изменил ось: его алтарь повернули на север так далеко, как солнце в Москве никогда не восходит (43^о-43^оЗ0’ ССВ). То есть при постановке храма явно учли возникшую планировочную сеть. В основном она сохранилась до наших дней: когда в 1693 г. храм еще раз отстроили, его ось довели еще немного к северу (40^о ВСВ).

В других частях города дороги шли иначе, но принцип сохранялся тот же. В результате храмы, которые ставили вдоль дорог к центру с юго-западной стороны, тоже получали алтари со значительным смещением. Так, у храма бывшего Алексеевского монастыря и, вслед за ним, Храма Христа Спасителя ось алтаря направлена вдоль дороги и Москвы-реки, на северо-восток, как у большинства церквей по бывшей Большой Царицынской, а ныне — Б.Пироговской улице, например, как у упомянутого выше храма прп. Димитрия Прилуцкого, как и у безвозвратно утраченного храма Отцов VII Вселенского Собора. В последнем случае сохранились даже документы, в которых купец-ктитор просил разрешения заложить эту церковь в направлении весенне-летнего востока.

Общая градостроительная ситуация и на сегодняшний день делает предпочтительным расположение храмов, находящихся в районе Новодевичьего монастыря, и в частности, нового Предтеченского — вдоль оси «северо-восток», т. е., параллельно Б.Пироговской улице, что полностью отвечает старомосковской традиции.