Однажды Петр, испуганный судьбой юноши, который, предпочтя богатство, отошел от Иисуса Христа, — со страхом напомнил: «Вот, мы оставили все и последовали за Тобою». Господь успокоил его. Он пообещал, что «нет никого, кто оставил бы дом, или родителей, или братьев, или сестер, или жену, или детей для Царствия Божия, и не получил бы гораздо более».
Господь сказал, как власть имеющий. И вдруг тут же отвел в сторону учеников, и, не слышно для остальных, сказал: «Вот, мы восходим в Иерусалим, и совершится все написанное чрез пророков о Сыне Человеческом: ибо предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и оскорбят Его, и оплюют Его, и будут бить, и убьют Его; и в третий день воскреснет». И это говорит Тот, кто минуту назад столько наобещал Своим последователям! Ученики ничего не поняли. Потому что, как объясняет Евангелист, «слова сии были для них сокровенны».
«Сокровенны»… Такое удивительное, объемное слово. Но что, в свою очередь, сокрыто за ним? Часто оно звучит как укор тому, кто, имея глаза, не видит, и, имея уши, не слышит.
А ученики были ослеплены лучами славы своего Учителя. Их ослепляла и радостная надежда — во много раз получить за понесенные труды. И вдруг — эти слова, что Его Самого оскорбят, оплюют, и, в конце концов, распнут! Они, наверное, тоже подумали, что это
Итак, надо заботиться, чтобы никакое пристрастие не ослепляло ни глаз, ни ума. Чтобы, например, богатые «не высоко думали о себе и уповали бы не на богатство неверное», но «богатели добрыми делами, были щедры и общительны». В попытках объяснить необъяснимое надо также беречься «негодного пустословия» и «лжеименного знания».
И тогда «сокровенное» предстанет в своем чистом виде: как Божественная тайна, которую не разгадывать надо, но — погрузиться в нее, и которую «в свое время откроет блаженный и единый сильный Царь царствующих, и Господь господствующих, единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может.
Ему честь и держава вечная! Аминь». (1 Тим. 6,
