О входящем и исходящем

Однажды подошли к Иисусу Христу иерусалимские книжники и говорят: «Зачем ученики Твои преступают предания старцев? ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб».
Когда-то Бог избрал один народ из среды других, и хранил его, как хранят неразумных детей, чтобы не переняли злых навыков. Бог оградил его двойной стеной: стеной нравственного закона и стеной внешнего ритуала, внешнего обособления и отличия. И все это с единственной целью: чтобы Имя Божие хранилось в этом народе и чтобы в свое время прозвучало для всех.
Но Иудеи не осознали главной цели своего избранничества. Зато оскверниться от соприкосновения с внешним миром очень боялись. После общения с язычниками обязательно мыли руки. Но и всегда перед едой это делали из страха оскверниться по неведению.
Но незаметно кончается детство. Тебя вдруг перестают водить за руку, и слышишь новые, «взрослые» слова. Ты думал, что нечистота только вокруг тебя, и всеми силами старался оградиться от нее, а тебе вдруг говорят: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека». Оказывается, те самые «злые помыслы», которые исходят из твоего сердца, и есть то, что поистине тебя оскверняет.
Ты придумал такую детскую игру, что «если кто скажет отцу или матери: „дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался“, тот может и не почтить отца своего или мать свою». А тебе напомнили взрослые обязанности и взрослую ответственность: «Почитай отца и мать» и «злословящий отца или мать смертью да умрет».
Труден переходный возраст и у человека, и у народа. Даже принявшие Христа иудеи не сразу осознали, что детство кончилось. И даже Апостол Петр только после специального знамения (Деян.10,9—16) решился пойти в дом к не иудею Корнилию.
Только приняв Христа, этот народ мог стать взрослым, обрести силу стоять лицом к лицу с окружающим миром. Когда-то иудеям, вернувшимся из Вавилонского плена, велено было отпустить иноплеменных жен, как источник соблазна. Но теперь тем, кто возвращается из плена греха в новый, горний Иерусалим, в церковь Христову, говорится: «если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее». Так же и уверовавшая жена. Потому что теперь и верующий муж, и верующая жена способны освящать тех, кто живет с ними.
Да и все принявшие Христа обретают эту человеческую зрелость и силу. Поэтому «призван ли кто обрезанным, не скрывайся». «Рабом ли призван, не смущайся». «Каждый оставайся в том звании, в котором призван». Теперь «обрезание ничто, и необрезание ничто, но все — в соблюдении заповедей Божиих», то есть во взрослой, активной жизни с ясным знанием поставленной цели.
Затянувшееся детство ненормально, а впадение в детство — тяжкая болезнь, от которой да сохранит нас Бог. Тяжело видеть среди нас признаки этой болезни. Вот, например, иные считают, что после причастия нельзя никому ничего давать, в том числе и милостыню. Иначе — растеряешь всю благодать. А между тем, заповедь Божия гласит: «просящему у тебя дай» (Мф.5,42). И не безумие ли — думать, что Господь лишит благодати того, кто окажет Ему послушание? Ибо «все — в соблюдении заповедей Божиих».
И если ты ревнуешь об этом, то никакое общение с кем бы то ни было, ни неверующий муж, ни неверующая жена — не может тебя осквернить. Любая нечистота, любая злая воля сквозь тебя пройдет и извергнется вон:
Если только ты сам из своего сердца не выйдешь ей навстречу: или влечением к этой нечистоте; или чрезмерным страхом перед ней; или даже просто праздным к ней любопытством.