Ответы на письма читателей

В моей жизни сложилась нелегкая ситуация со здоровьем, да и в отношениях с мужем, и я уверовала, пришла к Богу несколько лет назад. Сразу стала регулярно посещать богослужения, исповедовалась, причащалась. Но не могу принять почитания икон, всю эту суету за свечным ящиком (заказы треб, обрядов и проч.). Церковь так мало похожа на христианскую общину. Молюсь я своими словами, ведь чтобы понять, о чем молитва из Молитвослова, нужен переводчик. Я разговаривала с другими прихожанами, но никто не понимает меня, отвечают, что это вековые традиции и хватит раздумывать, надо соблюдать. Я никого не осуждаю, но ведь у Бога нет человеческих традиций. Можно ли ходить в храм, не целуя икон, не молясь святым, а только Богу, и молиться на русском?

Вера

Отвечает клирик церкви вмч. Георгия Победоносца города Видное протоиерей Андрей Шеин: Начну с последнего. Слово «традиция» латинского происхождения — traditio, от глагола tradere — передавать. Поэтому, вместо латинского слова «традиции», которое Вы, кстати, с легкостью употребляете в Вашем письме и Вам это не мешает, предлагаю употребить понятное и родное — «предания» или Предание (т. е. то, что нам передано и что мы храним). Каким должно быть отношение вдумчивого и серьезного христианина к Преданию, лучше всего говорит апостол Павел: «О, Тимофей! храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустословия и прекословий лжеименного знания» (1 Тим. 6:20) и «что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить» (2 Тим. 2:2). «Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам» (1 Кор. 11. 2). «Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фес. 2:15). Так что не знаю, есть ли традиции в Божественной вечности, но нам с Вами, чтобы попасть туда, они очень пригодятся.

Далее — церковно-славянский язык. Действительно, людям, недавно пришедшим к вере или редко бывающим в храме за богослужением, не имеющим соответствующих навыков, многое в церковно-славянских текстах непонятно. Мы с Вами только что отметили, с какой легкостью порой употребляем еще более чуждые для нас слова, и это не вызывает у нас трудностей. Решающим фактором является уже приобретенный опыт. И все же умалять проблему не буду. Она действительно существует. Православной Церкви чуждо представление о «священном» языке, равно как и о том, что какие-либо языки неспособны выразить то, что нужно донести до человека через богослужение. Многие богословы и священники поднимали вопрос о необходимости русификации богослужебного языка Церкви. Но при этом надо понимать, что славянский язык, являясь во многом калькой древнегреческого языка, сохранил и донес до нас древние богослужебные тексты в практически неизмененном виде с потрясающей глубиной богословской мысли и красотой слога, которой позавидовали бы древнегреческие поэмы. Священное Писание на церковно-славянском сохранило множество смысловых оттенков и уровней понимания, свойственных древнегреческому и даже арамейскому, которые при переводе на современный русский язык просто теряются. Поэтому мы любим церковно-славянский язык и дорожим им, а при переводе церковных текстов важно, по известной поговорке, с водой не выплеснуть и ребенка. Личная же молитва, молитва собственными словами никогда не была запрещена в Церкви, но и ограничиваться только ею не стоит, не надо замыкаться на собственных молитвенных опытах — это может оказаться губительным. Молитвослов содержит тексты, авторами которых являются прославленные богословы Церкви, блестяще образованные люди своего времени, такие как святители Иоанн Златоуст и Василий Великий, или восходят к великим аскетам и подвижникам благочестия. Мы должны как можно чаще прикасаться к их духовному опыту, дабы научиться правильно строить свою молитву и духовную жизнь.

Вы говорите, что церковь «мало похожа на христианскую общину», но Вы ничего не рассказали о духовной жизни Вашего прихода, или Вы ее просто не заметили? Ведь «заказ обрядов и треб» — это внешняя и далеко не самая главная часть церковной жизни. Сейчас при многих храмах действуют воскресные школы, в том числе и для взрослых, православные братства, библиотеки, клубы, проводятся встречи и тематические вечера (говорю на примере нашего храма), за которыми происходит личное общение с людьми и священнослужителями.

С объяснением же православного учения о почитании святых, икон и мощей сейчас издано множество книг. Могу порекомендовать Вам работы современного догматиста священника Олега Давыденко, которые написаны очень хорошим и понятным языком. Искренне желаю Вам помощи Божией в Ваших исканиях.

Как вы относитесь к книге «Славяно-Арийские Веды» и почему замалчивается история Руси до принятия Крещения? Почему Церковь скрывает Евангелие от Андрея Первозванного, если оно есть, то где можно его приобрести?

Сергей

Отвечает клирик церкви вмч. Георгия Победоносца города Видное протоиерей Андрей Шеин: Позвольте вначале уточнить: кем, по Вашему мнению, замалчивается история Руси до принятия Крещения? Да и с самим термином «Русь» не так все просто. Первые упоминания «Руси» встречаются в византийских и даже арабских источниках на рубеже VIII–IX веков. С призванием варяжских князей объединенные военные силы племен, населявших обширную территорию от Черного моря до Балтийского, совершают регулярные военные рейды, в том числе и на Византию. И уже в качестве военно-политического новообразования начинают зваться иностранцами «русь» или «рось». Но в то же время племена вятичи, поляне, радимичи, северяне, древляне, кривичи, чудь продолжают именовать себя по-прежнему, то есть полянами, древлянами и так далее. Как самоназвание, «Русь» входит в употребление гораздо позже.

Я всячески ратую за то, что историю своей Отчизны надо знать. Знать хорошо и любить, и ни в коем случае не пытаться фальсифицировать ее, потому что это грех перед Богом и перед нашими предками. Примером такой фальсификации и являются упоминаемые Вами так называемые «Славяно-Арийские Веды». Это подлог, распространяемый языческой структурой под названием «Инглиистическая церковь Православных Староверов-Инглингов», которая никакого отношения к Православию не имеет. Деятельность этой организации на территории Российской Федерации была признана экстремистской (см. «Перечень общественных и религиозных объединений, иных некоммерческих организаций, в отношении которых принято решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности». Министерство юстиции РФ).

Далее. Самым древним упоминанием «Деяний под именем апостола Андрея» и «Евангелия под именем Андрея» является так называемый «декрет папы Геласия». Это условное название документа, который окончательно был сформирован только к концу

VI в. Так вот, в этом декрете сказано об упомянутых сочинениях как об апокрифических, то есть недостоверных, в силу чего они православными «приниматься отнюдь не должны». Вновь произведения с таким названием в истории появляются в связи с движением альбигойцев или катаров в средневековой Европе (движение охватывало юг Франции и север Италии). Среди литературы, которой пользовались альбигойцы, преобладала апокрифическая и подложная (это когда поздние творения приписывают древним и авторитетным авторам). Некоторые современные досужие умы усматривают у альбигойцев неких славянских предшественников, считавших своим просветителем св. апостола Андрея. Но источники — вещь очень упрямая: исторической науке неизвестен ни один перевод на церковно-славянский или русский язык какого-либо текста под названием «Евангелие от Андрея» или чего-либо подобного.

Мы с мужем сразу и поженились, и венчались, я была уже беременная. Всего через полгода муж стал пить и гулять, были измены. Когда родился ребёнок, он закодировался, измены прекратились, но отношения были уже испорчены, жили без любви. Сейчас я живу с другим, с мужем собираемся разводиться. Я знаю, что это грех, но меня волнует вопрос, кто из нас виноват в нарушении венчания? Я слышала, что тот, кто первый изменил. Мне хотелось бы с ним поскорее развенчаться, ведь официальный развод может затянуться надолго, а я очень переживаю, что, не развенчавшись, имею отношения с другим мужчиной.

Ольга

Отвечает протоиерей Андрей Шеин: Вопрос распада семьи всегда самый грустный. Тем более, когда в семье есть дети. И, пытаясь порассуждать о Вашей проблеме вместе с Вами, прошу заранее простить меня, если Вам придется услышать что-либо нелицеприятное.

Начнем по порядку. Вот стал Ваш муж злоупотреблять спиртным. Но позвольте, мне не встречался ни один человек, который запил бы от счастья, а вот от проблем личных, семейных, бытовых — сплошь и рядом. Вашей семье было еще только полгода, а муж уже пошел «налево» от молодой и, видимо, любимой и желанной женщины. Извините, но с трудом верится, что причиной всему одна лишь похоть. Думаю, что о подлинных причинах вашего разлада Вы умолчали.

В вашей семье родился ребенок, а муж закодировался, т. е. пытался исправиться и сохранить семью, — Вы пишете, что измены прекратились. Но ваши отношения испортились. Накопившаяся горечь былых измен не дала Вам простить ему, а это, как ни прискорбно, означает, что в центр Ваших отношений с мужем Вы поставили себя. Вы воспринимали Ваш союз эгоцентрично. И когда Ваш муж стал подвергаться нападениям страстей, Вы отнеслись к этому не как к греху, а значит духовной болезни любимой и бесконечно родной половинки, помочь преодолеть которую и устранить причины ее вызвавшие под силу только вам обоим, совместными усилиями. А Вы отнеслись к этому как к предательству, и Ваше сердце отвернулось от него. Падения, подобные пристрастию к алкоголю или плотскому греху, чаще всего происходят по слабости человеческой, как правило, они, сами по себе, не направлены к сознательному разрушению семьи, и если человек сожалеет о них, то могут и должны быть прощены. В то же время отталкивающее осуждение близких может привести человека к унынию и, как следствие, к еще большему пьянству и совершенному распутству.

Вот Вы повстречали другого мужчину и, насколько я понимаю, уже сожительствуете с ним. Ваши действия носят куда более осознанный разрушительный характер, т. е. Вы сознательно разрушаете Ваш брак. Говорят: счастья хочется — хочется побыть любимой! Но ведь брак — это еще и крест, который надо нести.

Супружеская измена, блуд, в общем то, — это прежде всего грех и в статусе греха ничем не отличается от множества прочих. Евангелие говорит о том, что тот из супругов, кто не виноват в измене, может развестись. Но нигде не сказано, что после измены одного из супругов брак считается расторгнутым автоматически. Зато сказано другое. На вопрос, сколько раз прощать ближнего, Господь ответил, что до седмижды семидесяти раз (Мф. 18:22). Своими словами Господь показывает, что человека, сожалеющего о том, что сделал, надо прощать всегда!

Грубый грех сразу виден, и мы осуждаем и виним человека, совершившего его. А мелкие повседневные гадости делаем друг другу с наслаждением, гордость житейская затмевает нам глаза, и мы не видим, как теряем свое счастье. Кто более виноват: тот ли, кто первым совершил грех пьянства и прелюбодейства, или тот, кто, возможно, подтолкнул к ним своей черствостью, непониманием, жестокосердием и эгоизмом? Пока существует малая и хотя бы гипотетическая возможность Вашего примирения с венчанным супругом, взаимного признания ошибок и прощения, — ею надо воспользоваться. И даже если в данный момент Вам кажется, что это категорически невозможно, до тех пор пока Вы официально не расторгли ваш брак и не заключили новый официальный союз, Церковь будет надеяться на ваше воссоединение.

Решила перед постом первый раз исповедаться, но не дает покоя тот факт, что уже пять лет живу с мужчиной (первый брак, невенчаный, распался). Мои уже взрослые дети его любят, в семье у нас взаимопонимание и доброта, но недавно я случайно узнала, что мой гражданский муж состоит в официальном браке. Для меня не важен штамп в паспорте, главное, что мы любим друг друга. Но вот должна ли я на исповеди говорить об этом? Моей вины нет, т. к. жена от него ушла за два года до того, как мы встретились. А когда на исповеди мы говорим о грехах, то обещаем больше их не делать, хотя бы постараться, а в этой ситуации я не могу ничего изменить.

Отвечает настоятель храма вмч. Пантелеимона города Дубна протоиерей Александр Любимов: Сколько бы мы ни говорили слов о том, что печать в паспорте ничего не значит, нежелание официально вступать в брак может означать только одно: отсутствие реального намерения действительно связать свою жизнь с конкретным человеком. Именно поэтому гораздо удобнее не обременять себя лишними «штампами». Также и имущество не надо будет делить, и родственники, особенно дети, не будут по этому поводу беспокоиться. Поэтому, с точки зрения неверующего мира, логика в Ваших рассуждениях о штампе в паспорте действительно есть. И Вы сами, и человек, с которым Вы сейчас живете, поступаете по-своему разумно, не создавая себе ненужных проблем.

В браке же психология отношений меняется. Причем меняется так, что у неверующих людей «штамп» действительно может плохо повлиять на их жизнь. Например, по своей естественной психологии женщина нередко бывает склонна, осознанно или нет, после вступления в брак считать свою главную задачу выполненной. Если раньше у нее была цель выйти замуж, поэтому она пыталась понравиться будущему мужу, то теперь она успокаивается, начинает жить своими интересами. Нередко при этом оказывается, что муж и семья только мешают жить так, как хочется. Поэтому вместо стремления к любви начинается борьба эгоизмов, и брак перестает приносить радость, а иногда и вообще разрушается. Бывает, что эгоизм наш выражается и в простом нечувствии. Человек живет, как ему удобней, видит, что внешне вроде бы все нормально, и супругом особенно интересоваться перестаёт.

В незаконном же сожительстве женщина остаётся вынужденной постоянно подтверждать свою необходимость. Нечто подобное может относиться и к мужу, для которого тоже интерес к жене нередко совсем пропадает, как только он на ней женился. Поэтому иногда люди не хотят оформлять отношения, имея уже горький опыт или интуитивно предчувствуя, что штамп в паспорте на их взаимоотношения может повлиять очень плохо и привести к большим проблемам. Им гораздо удобнее жить без этого «штампа», и надо признать, что отношения при этом иногда бывают гораздо более легкие и мирные, чем в браке. Однако это касается лишь неверующих людей. Конечно, вся эта лёгкость и удобство ни к чему благому их не приводят, и человек в конечном итоге не находит ни настоящего счастья, ни любви. Правда, иногда кроме самых примитивных «удобств» он ничего и не ищет, и остаётся доволен тем, что имеет, обрекая других на глубокое разочарование и крах всех надежд.

Для верующего же человека брак означает нечто неизмеримо большее, чем простое сожительство. Он является основанием и смыслом всей его жизни и ведет к истинной любви и счастью. Конечно, в браке приходится многое терпеть, трудиться и даже жертвовать собой. Но настоящая любовь всегда жертвенная, и другой быть не может. Понизить свои требования к жизни до простого эгоизма и ни к чему не обязывающих отношений для верующего человека просто невозможно. Ибо жизнь в грехе не приносит душе добра. Но это становится понятно только тогда, когда во главу угла ставится вера, которая приносит человеку новые жизненные ценности. Здесь мы имеем дело с тем духовным мечом, о котором говорит в Евангелии Господь (Мф. 10:34). Он разделяет веру и неверие, причем так, что смешать их становится никак невозможно. Закон Божий, который лежит в основании христианского брака, как и всякий духовный закон, всупает в противоречие с человеческими страстями и эгоизмом. Для людей, не имеющих веры, он непонятен и даже является фактором, мешающим жить так, как они хотят. Поэтому выбор, который стоит перед каждым человеком, и, в частности, перед вами, на самом деле не между оформлением или не оформлением брака, а между верой и неверием. Как для неверующих людей брак остается ничего не значащей и даже вредной печатью в паспорте — так для верующих он становится Божественным установлением, которое ведет к настоящей любви и счастью.

Поэтому и Ваше незаконное сожительство вступило в противоречие со стремлением к Богу и Церкви. Вы и сами видите эту проблему. Но решать ее пока Вы, очевидно, не готовы и пытаетесь лишь примирить незаконное сожительство с участием в Святых Таинствах. Однако Закон Божий изменить нельзя, и совместить с ним незаконное сожительство тоже.

Является ли защитой иконка святого, имя которого носишь?

Сергей

Отвечает протоиерей Борис Балашов: Икона — это не амулет или оберег. Икона — это окошко в мир Царства Небесного, она имеет духовную связь с тем, кто на ней изображен. Так что должен Вас разочаровать: нет, не является.

Когда человек смотрит в окно, он может увидеть тех людей, которые находятся вне дома, и они могут увидеть его. Если же человек отойдет от окна и отвернется от него, то ни он никого за окном не увидит, ни его с улицы никто не заметит.

Когда мы молимся, то икона является окошком в мир вечности и помогает нашему общению с Богом и святыми. Если перед иконой или рядом с иконой не молиться, то духовная связь с Небесным Царством не строится.

Поэтому и крестик, и иконка помогают верующему человеку получать Божию помощь, а для человека, равнодушного к Богу и не молящегося, много пользы они не принесут. Собственно говоря, помогает, конечно, даже не иконка или крестик сами по себе, а Господь Бог по молитве верующего человека или по молитвам о нем Божией Матери и святых. Ведь каждая мать хранит и бережет детей своих, так и Бог охраняет Своих детей — чад Церкви Христовой — на земном пути.